Обычный такой, длинный шнурок от ботинка, с оборванным и пожёванным фантиком на конце. Я нашла это сокровище в самом дальнем и пыльном углу комнаты, под кроватью. И вздохнула, разворачивая рисунок:
— Бери.
— Лю тя, ма! — засиявшая как лампочка дочь, сцапала добычу и с воплем предводителя индейцев упрыгала обратно в зал. — Впелёд, мои велные лыцали-и-и!
Шуршащая обёртка привлекла кота. И тот, недолго думая, рванул следом за Царевишной. Только тогда я поняла, что этот жёлтоглазый, тощий ночной кошмар всей моей жизни не просто так возлежал на мусорных пакетах. Он, собака, не смотря на то, что кот, прогрыз один из них, дабы добраться до пенопласта!
Вот же ж… Слов нет, одни междометия! Глядя на активно скользящего по линолеуму кота, я как никогда ясно осознавала, что закончить уборку в ближайшие несколько дней у меня не получится. При всём моём на то желании!
— Это моё! — раздалось возмущённое пыхтение мелкой из зала. И спустя пару минут в коридоре показалась интересная процессия. Кошмар тащил в зубах конец шнурок с фантиком, следом деловито шествовала Манька, делая вид, что активно сопротивляется и упирается.
Дочь выдавала счастливая улыбка до ушей и задорный смех. Ставший громче, когда кот уселся передо мной, выплюнув кончик шнурка. Что бы тут же кинуться назад за ним, когда Маня, выждав удобный момент, рванула обратно. Хитрые манипуляции ребёнка привели к тому, что Кошмара занесло на повороте, и он поехал по линолеуму весь коридор и кухню…
Где и сбрякал благополучно по собственным мискам. Но не сдался и воинственно мяукая бросился за уходящей из-под носа добычей. Я только флегматично проследила за происходящим и, всё же, развернула подарок для Ыжего и конопатого.
На простом листе белой бумаги стандартного офисного формата было изображено…
Склонив голову набок, я пыталась понять, что ж тут изображено. Угадывались очертания дома, отдалённо напоминающего наш магазин. Очень отдалённо и опознать можно было только по чему-то похожему на ноты, на очень кособокой табличке. В углу рисунка старательно нарисовали солнышко и кривоватые сердечки, почему-то синего цвета. Или это облака?
Тихо фыркнув, я принялась разглядывать творчество дочери рядом. Судя по всему вот это длинноволосое существо, нарисованное по принципу «палка-палка огуречик, вот и вышел человечек» — это я. И я держу за руку самого автора рисунка, с воздушным шариком в руках. Чуть в стороне кто-то очень большой и очень… Оранжевый. На большой апельсин похожий. Волосатый такой большой апельсин…
Ставлю свою месячную зарплату, что это и есть тот самый Ыжий и Конопатый. И даже сказать ничего не могу, связного, окромя сдавленного хохотом «Похож». Выглянувшая из зала Маня только обиженно губы надула, глядя на хихикающую меня.