— Хорошо, — пробубнила, подходя к кухонному стулу и потащив его к стене. — Садись.
Келлер не сдвинулся с места, и, в конце концов, отвела его силой, потянув за руку, борясь с его напряженным телом, пока он не сел.
— Ты можешь оставаться здесь, пока не будешь готов поговорить, — сказала раздраженно.
Я проверила Ганнера, который тихо играл на полу, и Айрис, которая спала в своей люльке, прежде чем села за столом, за которым могла проверить электронную почту и следить за Келлером.
Он не двигался. Просто сидел, пялясь на стену.
На протяжении часа.
Затем двух.
К моменту возвращения Шейна я была почти в слезах от растерянности. Не знала, что делать. Не хотела заставлять его сидеть там, но также не хотела идти у него на поводу.
— Папочка дома, — прокричал Шейн, проходя через входную дверь.
— У Келлера неприятности! — объявил Гевин, его голос немного дрожал.
— Гевин, тише! — зашипела Сейдж.
Я не могла видеть Шейна, но, должно быть, он повлиял на них, потому что они успокоились. Вскоре Шейн вошел на кухню.
Он увидел, что Келлер сидит на стуле, затем посмотрел на меня, вздернув бровь.
— Сколько это продолжается?
— Несколько часов, — сказала я расстроено.
Должно быть, он неправильно понял тон моего голоса, потому что внезапно разозлился.
— Поднимайся в свою комнату, приятель, — сказал он Келлеру, повернувшись ко мне лицом. — Я буду там через минуту.
Келлер подпрыгнул с места и побежал в комнату, послав мне победный взгляд, проходя мимо. Я была шокирована.
— Какого хрена, Шейн? — зашипела, вставая.
— Забавно, что это должен быть мой вопрос, — ответил мужчина, расстегивая форму. — Часов, Кейт?
— Ты сейчас издеваешься? — спросила я, понизив голос.
— Ему шесть лет, и он сидел на деревянном кухонном стуле несколько часов? — спросил Шейн насмешливо, снимая рубашку. — Ты немного перестаралась, не думаешь?
Мое сердце ускорилось, пока я наблюдала, как он прошел по кухне, положил бумажник и часы на стол, прежде чем повернулся лицом ко мне. Я не могла говорить. Слова застряли в горле.
— Не делай так больше, — сказал Шейн, когда я так и не ответила ему в течение пары минут. Он направился из кухни, и я вспыхнула:
— Ты — гребаный придурок, — слезы брызнули из глаз. — У него был шанс встать. Нужно было просто со мной поговорить.
— Что?
— Не могу поверить, — я покачала головой, захлопнув крышку ноутбука и засунув его под мышку. — Келлер сидел здесь, потому что упрямился. Ему нужно было просто сказать, почему учительница отправила домой записку из школы, в которой говорилось, что Келлер задирает детей.
— Какого черта? — спросил Шейн, дернув головой.