В назначенный вечер он зашел за ней в настроении самом благостном. Было еще светло, воздух оставался теплым, детишки играли на улицах, взрослые сидели на крылечках. Зимой представить себе такую картину было невозможно, и Эйлиш чувствовала себя легко и счастливо.
– Я должен предупредить тебя кое о чем, – сказал Тони. – У меня есть младший брат, Фрэнк. Ему восемь лет, хоть он и притворяется восемнадцатилетним. Хороший малый, но, познакомившись с моей подругой, он обязательно выложит все, что у него есть за душой. Болтун каких мало. Я попытался дать ему денег, чтобы он ушел играть в мяч с друзьями, и отец ему пригрозил, но он твердит, что никто из нас его не остановит. Однако он понравится тебе – после того, как облегчит душу.
– И что же он скажет?
– lope в том, что мы этого не знаем. Он может сказать все что угодно.
– Звучит заманчиво, – сказала Эйлиш.
– О да. И еще одно…
– Не надо, не говори. У тебя есть старенькая бабушка, она все время сидит в углу, но поговорить тоже любит.
– Нет, бабушка живет в Италии. Дело в том, что все они итальянцы и выглядят, как положено итальянцам. Все смуглые – кроме меня.
– А ты почему другой?
– Я похож на маминого отца, так, во всяком случае, говорят, я его никогда не видел, и мой папа тоже, да и мама отца не помнит, он погиб на Первой мировой.
– И твой папа думает… – Эйлиш засмеялась.
– Он доводит этим маму до белого каления, но на самом деле ничего такого не думает, просто говорит иногда, если я сделаю что-нибудь странное, что, видать, я других кровей. Но это шутка.
Семья Тони жила на втором этаже трехэтажного дома. Эйлиш удивила моложавость его родителей. Увидев троих братьев, Эйлиш поняла, о чем он говорил, – каждый был черноволос, с темнокарими глазами. Двое старших были намного выше Тони. Фрэнк представился как самый младший. И у него, подумала Эйлиш, поразительно темные волосы и глаза. Двух других звали Лоренсом и Морисом.
Она мгновенно уяснила, что не следует отпускать никаких замечаний относительно несходства Тони с остальным семейством, – наверняка у каждого, кто попадал в эту квартиру и впервые видел их вместе, уже нашлось что сказать на сей счет. И притворилась ничего не заметившей. Поначалу Эйлиш полагала, что кухня – это просто первая комната, в которую ее привели, а за нею находятся гостиная и столовая, но постепенно поняла, что одна дверь ведет отсюда в спальню братьев и еще одна в ванную. Других комнат в квартире не имелось. Небольшой стол на кухне был накрыт на семерых. Эйлиш думала, что за спальней мальчиков есть еще вторая, родительская, однако Фрэнк, едва открыв рот, мигом доложил ей, что родители проводят каждую ночь на кровати в углу кухни, и показал эту кровать, поставленную на бок, прислоненную к стене и благопристойно прикрытую.