— Видимо действительно проголодалась, — сказал парень.
— Через час нужно быть на собрании, — напомнил Кеген ребятам — Киру берешь с собой?
— Конечно, я ее от себя никуда не отпущу.
Ребята нас даже до дома проводили, Эмит зашел с нами. С интересом смотрел на меня. Муж усадил меня кушать, а сам пошел искать в моих вещах теплую длинную кофту с капюшоном. Пока его не было Эмит спросил тихо:
— Как зрение?
— Чуть хуже, чем утром.
— Видимо устала, плюс стресс. Вчера когда узнал что сестра беременна смог рассмотреть ее энергетику.
— И, что ты хочешь этим сказать?
— Ты тоже беременна.
Я чуть не подавилась, еще и потому, что увидела Карена, и как вытянулось его лицо. Эмит обернулся, заметил друга.
— Ты уверен? — спросил Карен.
— Да. Ты сама не заметила?
— Рано еще было что-то заметить, еще хотя бы пару дней, — сказала я совсем тихо, а потом чуть громче — мама сегодня тоже самое сказала. Видимо со стороны виднее.
Думала, Карен спросит, почему не сказала, а он молча обнял и так бережно, что я едва ощутила его прикосновения. Потом накинул на плечи мне кофту.
— Придем к месту сбора, нужно будет отцу с матерью сказать.
— Может позже? — неуверенно спросила я.
— Нет, нужно сейчас. Сама не оставайся, будь или с кем-то из моих друзей и их семьями или с Алисой и Ареном. Поняла?
— Да.
— Вы доедайте, я к ребятам, — сказал Эмит и выскользнул из дома.
— Как ты? Выглядишь замученной.
— Устала просто морально и физически. Может, я дома останусь?
— Нет. Ты теперь часть моего народа и должна присутствовать на собрании.
Когда вышли на улицу, по лицам ребят поняла, что Эмит им уже все рассказал. Нам смущенно улыбались, а Карена еще и поздравляли.
— Теперь ни каких походов для Киры, — сказал строго Кеген.
— Значит, я угадал, тогда в кафешке, — сказал Ревин.
Я ни чего не сказала, сил особо не было говорить. После сегодняшнего забега и полета в гости, и этих разборок с Сергеем. Хотелось только одного, это тишины и покоя. А еще спать.
— Кира, ты нас вообще слушаешь?
— Нет, — честно призналась я — я почти сплю.
— Оставил бы ее дома, — сказал Макс — она же уснет на собрании.
— Нельзя, сам знаешь.
Когда подошли к его родителям на меня много кто смотрел косо и с желанием чего-то недоброго. Очень четко чувствовалась чужое призрение, и непринятие что я пришла. Я даже не услышала, когда Карен сказал родителям приятную новость. В себя пришла, когда меня обняла мама и поцеловала в лоб. Его отец обнял очень бережно и осторожно. Тут кто-то не выдержал, ощутила, как к нам идет кто-то очень раздраженный и злой.
— Какого черта она здесь делает, пусть убирается!