Клэри кивнула.
— Они ушли на миссию — они даже не сказали мне, что ищут.
— Может быть, они ищут Черную книгу?
— Может быть. Я знаю, что сначала они направились в Спиральный Лабиринт, — Клэри откинулась на свои руки. — Я знаю, что Джем хочет быть рядом с тобой. Чтобы тебе было с кем поговорить. Я сказала ему, что ты всегда можешь поговорить со мной, но ты не звонила с ночи после смерти Малкольма…
— Он не умер. Я убила его, — перебила ее Эмма. Ей все время приходилось напоминать себе, что она убила Малкольма, вонзила Кортану в его живот, потому что это казалось невероятным. И это приносило боль, как будто внезапно напоролся на колючую проволоку: удивительная боль из ниоткуда. Хотя он и заслужил это, тем не менее это ранило.
— Я не должна чувствовать себя плохо, верно? — сказала Эмма. — Он был ужасным человеком. Я должна была сделать это.
— Да, и да, — сказала Клэри. — Но это не всегда исправляет ситуацию, — она потянулась и коснулась пальцем подбородка Эммы, повернув лицо Эммы к себе. — Слушай, если кто и может понять, так это я. Я убила Себастьяна. Своего брата. Я вонзила в него меч.
На мгновение Клэри выглядела намного моложе, чем была; На мгновение она выглядела на возраст Эммы.
— Я все еще думаю о нем. В нем было что-то хорошее — не много, совсем чуть-чуть, но это преследует меня. Крошечная надежда, которую я уничтожила.
— Он был чудовищем, — ужаснулась Эмма. — Убийцей, хуже, чем Валентин, хуже всех. Ты должна была убить его. Если бы ты этого не сделала, он буквально уничтожил бы мир.
— Я знаю, — Клэри опустила руку. — Себастьяну никогда не предоставлялось и шанса на искупление. Но мечтать не вредно, так ведь? Во сне я все еще иногда вижу брата, которого я могла бы иметь в каком-то другом мире. Того с зелеными глазами. И вы можете увидеть друга, которым, как вы думали, был для вас Малкольм. Когда люди умирают, наши мечты о них, они могут умереть с ними. Даже если рука, которая пересекла их жизнь, была нашей.
— Я думала, что буду счастлива, — сказала Эмма. — Все эти годы я хотела только мести. Месть тем, кто убил моих родителей. Теперь я знаю, что с ними случилось, и я убила Малкольма. Но я чувствую… пустоту.
— Я чувствовала то же самое, после Темной войны, — сказала Клэри. — Я провела так много времени в борьбе и отчаянии, убегая от этого. И тогда все это стало казаться обычным. Я не доверяла этому. Мы привыкли так жить, даже если это неправильно и сложно. Когда боль пройдет, останется дыра, которую необходимо заполнить. Это в нашей природе, пытаться заполнить ее тревогой и страхами. Но нужно подождать некоторое время, чтобы заполнить ее хорошими вещами.