– Я все думал, когда мы наконец легионеров увидим, – сказал мужчина с отчетливым говором, выдававшим уроженца римской Субуры. – Начал уже размышлять, не решил ли губернатор отдать этим долбаным бунтовщикам всю провинцию. Вы идете, чтобы с ними разобраться?
– Мои приказы тебя не касаются. Как твое имя?
– Мик Эсклей, из Спортима, куда и направляюсь. Чтобы убрать мое имущество как можно дальше от этих ублюдков-бунтовщиков.
– Имущество?
Эсклей показал на колонну рабов.
– Они должны были отправиться на рудники, но как только я услышал о восстании, то двинулся на восток. Когда ваша братия закончит свое дело, верну их обратно и загоню на рудники, какие останутся в целости после всего этого кипежа.
Он поглядел на Макрона и первую центурию, движущуюся по дороге.
– Преторианцы?
Катон кивнул, тоже оборачиваясь, и увидел, что к нему бежит Цимбер. А затем снова повернулся к торговцу.
– Император послал лучших, чтобы подавить этот бунт. Это моя когорта, а следом идут еще семь и ауксиларии.
Не было ничего плохого в том, чтобы дать работорговцу самую общую информацию, в надежде что это продемонстрирует решимость Рима послать значительные силы на подавление восстания. Такие купцы, как Эсклей, разносят слухи, новости и панику. Хорошо бы, чтобы он поспособствовал распространению слухов о том, что для уничтожения Искербела и его последователей послали настоящих воинов. И Катон с удовлетворением заметил, что лицо торговца стало довольным.
– Хорошо. Рад это слышать.
Подбежал Цимбер, тяжело дыша и обливаясь потом от жары. Катон представил его торговцу и кивнул в сторону, откуда пришел Эсклей и его убогая процессия.
– Я не слышал последних вестей из Астурики. Ничего не знаешь, насколько широко распространилось восстание?
Работорговец удивленно поглядел на него.
– Астурика? Ты шутишь. Последнее, что я слышал пару дней назад, что бунтовщики уже совершают набеги на виллы и городки вокруг Паллантии. К ним присоединились люди из племен ваккеев и ареваков.
Катон посмотрел на Цимбера и увидел на его лице ужас.
– Как далеко нам до земель этих племен?
– Дневной переход, – ответил проводник. – Самое большее – два. Вполне возможно, что они уже за нами следят.
Цимбер встревоженно огляделся, но на мили вокруг не было ни малейшего признака жизни. И он посмотрел на Катона.
– Если восстание продвинулось так далеко, командир, было бы безумием идти дальше. Дорога идет посреди земель ареваков. Бунтовщики узнают о нашем приходе за несколько дней до того, как мы доберемся до рудника. Мы идем прямиком в ловушку. Лучше нам вернуться в Тарракон, – умоляюще сказал он.