Немного впереди пеших двигался конный отряд, во главе которого ехал Катон. Небрежно покачиваясь в седле, он глядел по сторонам, иногда позволяя своим мыслям унестись вдаль. Но в первую очередь он раздумывал о том, что ожидает их в горных районах вокруг Астурики, там, где располагаются рудники. Главной целью было достичь рудника как можно быстрее, но в результате им придется дольше удерживать его до прибытия Вителлия с основными силами. Катон мысленно поставил себя на место Искербела. Как только враг узнает о колонне гвардейцев, бунтовщики наверняка постараются напасть на римлян и уничтожить их. Слишком хорошая возможность, чтобы ее упускать. Уничтожение элитного отряда римской армии принесет Искербелу немалую славу. Люди с большей охотой встанут под его знамена, чтобы воевать с империей, чье правление многие местные считают жестким и безжалостным.
Катон не считал себя вправе осуждать их за это. Рим взваливал все новые тяготы на плечи тех, кого завоевал. Даже если им удавалось избежать реквизиции земель, присоединяемых к немалому имперскому имуществу, вполне могло случиться, что поблизости устроят поселение для ветеранов. Отставные легионеры обычно не питали особого уважения к земле, собственности и женщинам своих соседей, коренных жителей. Что хуже – они прекрасно знали, что император простит им любые проступки, кроме самых тяжких. Так что у них имелась возможность безнаказанно притеснять местных жителей. И это не было единственной проблемой жизни под ярмом Рима. Приходилось иметь дело с алчными сборщиками налогов и заимодавцами, которые часто шли следом, готовые одолжить золота и серебра на уплату налогов, но под грабительскую лихву. Те, кто не мог расплатиться с долгами, обрекали себя на еще худшую нищету, крах и рабство. Именно такую цену часто платили те, кто жил за пределами процветающих городов и селений империи.
«От римского правления многие приобретают, но еще большее количество людей теряет», – подумал Катон. Временами он даже задумывался о том, насколько морально служить в армии, чьей основной задачей была защита такой империи. Но взамен Рим предоставлял порядок, процветание и мир. Катон своими глазами видел альтернативу этому порядку. Он вспомнил дикарские обычаи друидов и их фанатичных последователей, бесконечные войны племен и родовую месть среди кельтов, населяющих Британию. Так жить нельзя. В таких условиях не зародятся философия, литература, скульптура и изящные искусства, а все это было важно, хотя бы для Катона, если не для основной массы воинов, вместе с которыми он служил. Для них ремесло воина было самоцелью. Стилем жизни, который они не подвергали сомнению и за пределами которого они ничего не видели.