«Уважаемые» люди собираются в одном из коттеджей, принадлежащих чете Фроловых. Там же будет и областной прокурор, который предъявлял мне обвинение, и городской судья, вынесший мне приговор, и пара депутатов, которые в девяностых были бандитами. Ну и сброд помельче, вроде тех двух следователей, которые приходили допрашивать меня, когда я еще лежал в больничной палате. И на что я тогда надеялся, если все здесь завязано на таких вот деловых отношениях. А я еще мечтал о каких-то извинениях и справедливом суде. Глупец.
Уже почти стемнело. Я терпеливо жду за деревом, глядя на извилистую лесную дорогу. Асфальт тянется только в одном направлении – к дому местных королей. Странно, адвокат опаздывает на пятнадцать минут, такого раньше не было. Небольшое волнение закрадывается внутрь: не хочется переносить планы на другой день, так как у меня все готово к их осуществлению и мое сознание в том числе. Похрустываю пальцами, жду. И вот, наконец, слышится шум машины, через деревья пробивается рваный свет фар. Облегченно вздыхаю. Раздается хлопок, автомобиль идет юзом и останавливается на обочине. Я заранее раскидал шипы на повороте. Все прекрасно. Накидываю капюшон на голову и надеваю перчатки. Начинаю пробираться к моему «приятелю».
– Да что за... – Цукерман злится. Два передних колеса проколоты. Он, присев на корточки, осматривает их и качает головой. – Ну как так-то?! Твою в душу Бога мать! – выдает он набор не свойственного интеллигенту лексикона. От его брани затихает все вокруг. В злости он пинает покрышку ногой и достает сотовый телефон.
Я выхожу из темноты леса на дорогу в нескольких метрах от него. Вижу, как он ковыряется в своем мобильнике. Ускоряю шаг: ему нельзя дать возможность сделать звонок. Достаю из кармана кастет. Наконец он меня замечает и от неожиданности шарахается назад.
– Что за…
Я со всего маха бью ему по ребрам, еще и еще. Кулак в железных доспехах последовательно пересчитывает ему кости. Адвокат взвизгивает и падает, телефон отлетает в сторону. Поднимаю, смотрю, кому он звонил. Слава Богу, не успел совершить вызов. Бросаю мобильник на землю и растаптываю его ногой. Цукерман, кряхтя, поднимается и пытается скрыться в лесу. Кидаюсь за ним, хватаю его и, заломив руку, с разворота бью лицом о ствол дерева. Хрустит переносица, он падает на колени. Прижимаюсь ртом к его уху, чтобы этот ублюдок уж точно не пропустил ни единого моего слова.
– Привет, дружище!
– Я не понимаю, – он мотает головой. Кровавые сопли при каждом выдохе надуваются пузырями. – У меня есть деньги. Много денег, – добавляет он, словно в этой жизни все можно решить рублем.