– Похоже, – отметила Рвач, – врасплох мы их не застали.
Икс мрачно хохотнул.
– Ты была мне хорошим учителем, – негромко сказал он. – Могу я попросить тебя в последний раз помочь мне выбрать стратегию? Это было бы очень кстати. Я бы тысячу раз обменял себя на этого мальчика.
– Ну, можно было бы вежливо их попросить, – отозвалась Рвач, – но уже то, что повелители пока не налетели на тебя и не утащили обратно в Низины за твои чудесные волосы, показывает: они хотят не просто вернуть тебя домой. Они хотят поджарить тебе сердце. Они хотят наблюдать, как ты будешь слышать крики этого бедняжки.
Рвач помолчала. Казалось, она жалеет о том, что высказалась настолько открыто: лицо у Икса потемнело от боли.
– С учетом этого, – продолжила она, – я предлагаю простой и незамысловатый смертельный бой. Они мне всегда нравились, хотя удовольствие несколько портит то, что по-настоящему никто умереть не может.
Вместе они обошли дом на почтительном расстоянии, выискивая слабое звено в этой цепи повелителей. Его не было. Повелители не шевелились, но сама их неподвижность уже была полна угрозы. Они были напряжены и готовы нанести удар. Икс всматривался в их лица. Некоторые были благообразные, некоторые – старые. Некоторые были красивые, а некоторые иссушенные или обожженные. Все смотрели на него с отвращением. Икс бросил вызов их власти. Он посрамил их. Ему предложили неслыханное: возможность навсегда покинуть Низины, возможность, о которой, может быть, мечтали сами повелители, а он над этим посмеялся. Он отказался забрать всего-навсего одну душу. Сейчас Икс и повелители буквально превратились в противоположно заряженные полюса магнитов, и даже воздух между ними вибрировал от ненависти.
А потом там, где цепь повелителей змеилась у крыльца, он увидел Регента в темно-синем одеянии.
Он смотрел в снег.
Икс ощутил крохотную искру надежды, но она почти сразу же погасла от холодного дыхания реальности: Регент не желал с ним говорить. Он не собирался даже поднимать голову. Он стоял, сцепив руки за спиной, словно они были связаны, и сама его поза говорила: это мне неподвластно.
Голос – пронзительный и гнусавый – донесся откуда-то из дальней части цепи:
– Даже твой верный котенок теперь тебе не поможет: ты слишком часто его предавал!
Это был Дервиш.
Он ухмыльнулся Иксу, и его острая крысиная морда засияла.
– Ты даже ударил его по лицу, не забыл? – продолжил он. – Господи, вот комедия-то!
Икс не стал реагировать на его язвительные слова. Рвач ощерилась на повелителя.
Лед на доме трещал и сжимался, и каждый спазм был громким, как винтовочный выстрел. Где-то там оставался Джона!