Спрыгнув на землю, Ёлка поспешила в убежище.
* * *
Огонь в бочке почти догорел, согрев воздух. Тлеющие угли и редкие языки пламени через дыру в боковине бочки освещали небольшое помещение погреба. На одной стене висел лист ватмана с коряво выведенными углём буквами. Милена уже несколько минут, лёжа на кровати, читала эти слова: «Отдохни, СТАЛКЕР. Этот «НЗ» – для тебя, если нуждаешься в припасах. Пользуйся, но будь скромен, помни – без твоей банки тушёнки завтра может не выжить другой». В её голове не было ни мыслей, ни эмоций. Она просто лежала и читала. Снова и снова – слово за словом.
В какой-то момент девушка перевела взгляд на спящую на соседней кровати Ёлку. Её спокойное лицо и довольная улыбка заставили Милену встрепенуться. Девушке так захотелось отблагодарить хоть как-то свою спасительницу. И тут она поняла, что было бы неплохо съесть чего-нибудь горячего. Милена села и посмотрела по сторонам. Заметив на столе самодельную лампаду, с помощью щепки зажгла её от углей. Стараясь особо не шуметь, принялась заглядывать во все ящики, коробочки и углы погреба. Закончив, она присела на край кровати и подвела итоги поисков: несколько ещё не проросших, но уже мягких клубней картофеля, банка с остатками растворимого кофе, пара банок с килькой в томатном соусе и одна засохшая шоколадная конфета с начинкой.
«Так. Еда есть, но вот в чём её готовить? Аня говорила, что тут есть брошенные дома. Может и посуда найдётся, если не всё ещё украли… – подумала Милка, рассматривая добычу. Затем она посмотрела на деревянные ступеньки, ведущие к выходу из погреба. – Я только на минутку…» – сказала сама себе девушка и открыла створки двери.
Душный запах погреба остался позади. Милка, встав посреди двора с закрытыми глазами, вдыхала полной грудью пьянящий, свежий, влажный воздух. Полуденное солнце ослепляло и пригревало, иногда прячась за проплывающими облаками. Тогда прохлада тени от большого раскидистого дерева, росшего во дворе, забиралась за воротник спортивной куртки, отчего по спине пробегали мурашки. Но тут же тёплый ветер гнал облака дальше, позволяя девушке нежиться в солнечных лучах. Казалось, что всё происходившее с ней в последние два дня – просто дурной сон, и Милке так сильно захотелось, чтобы время остановилось.
Словно кто-то услышал её желание, и звуки окружающей природы стихли. От неожиданно наступившей звенящей тишины она открыла глаза. Всё действительно замерло. Страх противным холодком коснулся спины, заставив сойти с места и поспешить к заброшенному дому. Спрятавшись за разросшимися кустами сирени и высоченным бурьяном, строение словно подсматривало за Милкой разбитыми окнами мансарды. Девушка остановилась перед крыльцом. Смешанные чувства пугающей неизвестности и тревоги копошились в груди. Однако голод развеял их урчанием живота.