– Я скажу! Все скажу! Не надо!!!
Кирилл увидел, как заиграла на лице Толяна довольная улыбка. Увидел, как, с усилием вывернув шею, сверкнул глазами Рэд. И в эту секунду треснула дверь, через которую бесконечное время тому назад Кирилл сюда вбежал. Она, должно быть, была заперта и отлетела от стены, неся на себе вырванные с мясом замок и кусок наличника.
В помещение ворвались двое, один из которых сбил с ног Толяна, а другой бросился на Лысого.
Лысый, в отличие от щуплого диктатора, на ногах устоял. Он мертвой хваткой вцепился во влетевшего – Кирилл с изумлением узнал Люка.
– А ну, застыли! – выкрикнул, обращаясь к Лысому и двум другим охранникам тот, кто уронил Толяна. – Башку снесу! – И дернул правителя за остатки волос.
Кирилл издал странный звук – нечто среднее между всхлипом и восторженным возгласом.
Диктатора держал Джек. Стало видно, что в руке у него блестит металл, и блестит он у самого горла Толяна. В то, что обещание красавец выполнит, и рука его при этом не дрогнет, Кирилл поверил сразу. Толян, очевидно, тоже.
– Лысый, брось!
Лысый, помедлив, разжал сомкнутые на горле соперника пальцы.
– На колени! Жалом в стену! – приказал двум другим Джек.
Те не сводили глаз с хозяина.
– Выполнять, – прохрипел Толян.
Охранники поползли на коленях к стене. Джек повернулся к Лысому.
– А тебе – чего? Особое приглашение?
Люк дернул парня за плечи, поднимая с пола. Джек заметно развеселился.
– Ну-ка, фрукты, встаньте в ряд! Вместе мы – кто? – Ответом было угрюмое молчание. – Фруктовый сад, сельпо вы неасфальтированное, – с укоризной просветил охранников красавец. Крикнул в сторону выломанной двери: – Народ, заходи! Помогай урожай собирать. Да калитку закройте! Ишь, устроил солярий… Коз-зел. – И ткнул Толяна ладонью под ребра.
Толян болезненно скривился. А Джек сочувственно смотрел на Рэда.
– Опа-опа, – неодобрительно качая головой, проговорил он, – журавли летели. Кто-то е…нул по затылку – тапочки слетели!
– Трепло, – проворчал Рэд.
В помещении внезапно стало тесно: собрался весь адаптский отряд. Олеся и Лара разрезали на пленниках путы. Кирилл попробовал встать, но понял, что ноги слишком дрожат, и опустился обратно на стул.
– Не трепыхайся пока, – посоветовала Лара.
Она быстро заглянула Кириллу в глаза, оттянув веки. Бросила: «Ничего, жить будет», и устремилась к Рэду.
– Я тем более буду, – проворчал тот. Освобожденный от скотча, с наслаждением разминал ладони. – Затек маленько, а так нормально.
– Да где – «нормально»?! – возмутилась Лара. – Вон, как бровь разбили, уроды.
Смочила под краном уголок футболки и принялась вытирать Рэду лицо. Тот попробовал увернуться.