Глава 13
Осознание того, что борьба, которую она вела с собой и Кейном, была ложью, приводило ее в отчаяние. Стоя на балконе, глядя в темноту, Шерра чувствовала, что пора признать правду. Она заставляла себя концентрироваться на переживаниях по поводу влияния на Кейна горячки спаривания, сделала эту заботу прикрытием для своей лжи. Так оказалось проще — ведь если она сосредоточится на этом, то не должна будет заниматься самокопанием и собственными страхами.
Любить его снова не было проблемой. Шерра всегда его любила. С того самого момента, как увидела Кейна в Лабораториях, ее сердце принадлежало ему. Она призналась себе, что любовь к нему разрушала стену, которую она с таким трудом пыталась воздвигнуть между миром и собой. Стену, которая сохраняла ее сильной, не позволяла ей сходить с ума в течение тех темных, затуманенных болью дней, пока Кэллан не организовал их побег и спасение.
Шерра убедила себя, что не любила, что это была ненависть. Когда сил для ненависти не осталось, она все равно продолжала убеждать себя в том, что любви тоже нет. Хотя это была неправда. Но любовь к Кейну Тайлеру разрывала ее на куски. А это было слабостью. Худшей слабостью из всех.
Лишившись его в первый раз, она почти умерла. На протяжении тех первых дней, после того, как Дайэн сказал ей, что Кейн ушел и никогда не вернется, она молилась о смерти. Пока не поняла, что забеременела. Мысль о малыше придала ей сил, возвратив ее из бездны отчаянья, которая затягивала ее все глубже, и теперь уже пугала. Шерре понадобилось время, чтобы убедить себя в том, что она его ненавидит, что не нуждается в нем. Когда она потеряла ребенка, эта ненависть придала ей сил. Помогла ей выжить. Она выжила из принципа, потому что не могла сдаться.
А что теперь? Ложь, которая защищала ее столько времени, больше не могла помочь. Остался лишь Кейн. И своим собственным упрямством она разрушала его любовь к ней.
Низкое, отчаянное рычание вырвалось из горла Шерры, она развернулась в сторону спальни и покинула балкон.
Она по нему тосковала. Мучилась, пока не осознала, что разрушает самое себя, но, несмотря на свое желание быть с ним, не могла себя заставить пойти к нему, не могла произнести слов, в которых он так нуждался.
Не было никакого утешения. Не было Кейна.
Ей нужно было оставаться в доме, хоть и причины, которые озвучил Кейн, казались ей надуманными. На случай нападения в доме находилась уйма охранников, так что ей здесь оставаться ни к чему. Он хотел ее запереть, чтобы защитить, сокрыть от опасности.
Шерра почувствовала, как от осознания истины заболело в груди. Кейн хотел к ней прикасаться, и не только во время секса, но и потому что просто нуждался в прикосновении. А она отказывала ему в каждом желании, отказывая этим и самой себе.