Кончиками пальцев он касался ее щеки, когда скользнул внутрь, растягивая ее, наполняя собой. Ее грудь напряглась от переполнявших эмоций, а кожа, будто горела во всех местах, где они соприкасались.
— Ради тебя я бы жизнь отдал, — прошептал Кейн, лаская ее скулу кончиками пальцев и, скользнув по щеке, переместил ладонь на подбородок.
Шеррa захныкала. Эмоции, вибрирующие в его голосе, невозможно было отрицать.
— Нет, — прошептала она, цепляясь за него, выгибаясь навстречу и стискивая его внутренними мышцами. — Не делай этого, Кейн. Не оставляй меня снова. Я не смогу это пережить… — Ее дыхание прервалось, а глаза заволокло слезами. — Я тебя люблю. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы когда-либо потерять снова.
Кейн замер. Голубые глаза потемнели от эмоций, затаенной душевной тоски, а затем он одной рукой обхватил ее бедра, а другую запутал в волосах.
— Ты никогда больше от меня не откажешься снова, — проворчал он. — Я тебе не позволю.
Ее короткий смех был чем-то средним между удовольствием и мукой.
— Я и в первый раз этого не сделала. Я всегда была твоей, Кейн. Всегда…
Его контроль распался. В секунду цивилизованный мужчина уступил место дикарю, отмахнувшемуся от желания поддразнивать и соблазнять.
Он вторгался в нее сильными ударами, и глаза Шерры расширились от никогда доселе не испытываемого ею яростного удовольствия. Он был демоном, сексуально озабоченным животным, овладевшим сейчас каждой ее частичкой. Он не мог войти достаточно глубоко, достаточно сильно. Обе мускулистые руки сжали ее бедра, а губы приникли к ее шее, опаляя хриплым дыханием, и распаляя себя и ее еще сильнее.
— Сильнее! — закричала она, хотя и боялась, что если он послушается, то разорвет ее пополам.
Ей было этого мало, абсолютно недостаточно, ей было нужно срочно ослабить то ужасное напряжение в ее матке, а он гладил ткани ее влагалища, растягивая ее, наполняя, пока Шерра не задалась вопросом, переживет ли это.
Бедра Кейна раскачивались, распаленный член таранил ее киску, яростно проникая в нее, когда она кричала, молила о большем. Они боролись за каждый вдох, ногтями Шерра вцепилась в его спину, вонзив зубы в метку на его груди, тогда как он впился в ее плечо, и они оба взорвались.
Даже смерть не смогла бы сравниться с полным забвением, которое пронеслось по ним. Шерра была готова поклясться, что почувствовала, как их души слились, когда член Кейна врезался в зев ее матки, и глубокие, сильные всплески спермы начали взрываться в ней.
Ее матка конвульсивно сокращалась, жадно впитывая живительное семя, и Шерра обвилась вокруг тела Кейна, обхватив его руками и ногами, и сдалась оргазменной смерти, нахлынувшей на них.