Глаза Кейна расширились, когда он начал осознавать, что она пережила за эти годы. Он побледнел, и Шерра буквально почувствовала, как его собственная кровь яростно закипела при мысли о таком возбуждении.
— Тогда тащи сюда свою задницу, и я тебя трахну, — почти грубо прорычал он. — Ты так же как и я знаешь, Шерра, что это уменьшит твою нужду.
— Ничего это не уменьшит, Кейн. — Ей хотелось закричать от ярости. — Ты не понимаешь? Каждый раз, как Кэллан трахал Меринас, гормон заставлял ее овулировать. Ее тело было подготовлено к зачатию, и она не страдала от возбуждения после. Я не могу забеременеть. И не забеременею. Помнишь?
— Я смог бы обойтись и без описания сексуальной жизни моей сестры, — прорычал он. — И ты не знаешь, верно ли то, о чем ты твердишь, или нет. Все, что у тебя есть, это гипотеза.
— А все, что есть у тебя, это огромный стояк, — глумилась она. — Мы попусту тратим время. Хотя для тебя это станет несколько легче, Кейн. А вот мое тело не получит никакого облегчения.
— Я так не думаю, киса, — сжал зубы Кейн, слезая с постели и неустойчиво становясь на ноги.
Шерра таращилась на почти двухметрового разъяренного, возбужденного мужчину, остановившегося и замершего в недоумении. Его член потемнел, на припухшей, грибовидной головке выступила капля предсемени. Но мужчина закачался, когда успокоительные, которые вколол ему Док, начали действовать. Кейн остановился, шагнул ближе и вновь запнулся.
— Сукин сын, — ругнулся он. — Ненавижу, эти чертовы лекарства.
Инстинктивно Шерра приблизилась, видя намерение Кейна стоять на своем, и готовая к тому, что он, вероятно, шлепнется на задницу. И не то, чтобы она думала, что Кейн этого не заслужил, но если у него разойдутся швы, то пострадает уже ее собственная задница. Док порвет ее на клочки.
Это стало ее первой ошибкой.
Он резко обхватил ее руками, злобное хихиканье сорвалось с его губ прежде, чем она смогла его остановить, и они упали назад, на постель.
— Ох, черт, — мучительно ругнулся он, приземляясь сверху нее, и принимая свой вес здоровым плечом. На его лице при сотрясении появилась мрачная гримаса.
Шерра смерила его хмурым взглядом. Чертов упрямец. Уперся, и стоит на своем, не взирая на здравый смысл.
— Кейн, ты что, совсем спятил? — она сопротивлялась, но он переместился между ее бедрами и прижался возбужденной плотью к ее холмику, заставив ее задохнуться от страсти.
Он на секунду закрыл глаза. Достаточно, но она уже заметила выражение наслаждения в его взоре.
— Ну, и что теперь, большой мальчик? — насмешливо спросила она. Они оба были одеты, и Шерра в любую минуту ожидала, что он провалится в сон.