В ходе экспедиций португальцы сталкивались со множеством африканских племен. Некоторые из этих встреч проходили мирно, и в результате формировались новые торговые связи, а некоторые заканчивались жестокими схватками. Несмотря на то что экспедиции Энрике больше не преследовали цели вооруженного захвата территорий, у моряков тем не менее был приказ водружать крест на каждом новом месте и объявлять эти земли христианскими и принадлежащими Португалии. Несомненно, многие искали в этих походах славу и стремились добыть ее в сражениях против народов побережья Западной Сахары, однако число экспедиций, оплаченных купцами, а не Энрике или государством, росло, а значит, подобные походы все больше преследовали исключительно коммерческие цели. Принцу пришлось выступить в роли посредника между конфликтующими интересами воинов и торговцев, и в конце концов он был вынужден установить приоритет торговли над религией.
Кампании Энрике довольно быстро нашли в Африке коммерческую перспективу, ужасную по своей сути, но несравнимую ни с чем по прибыльности, — торговлю людьми. При этом в глазах многих португальцев расширение работорговли оправдывало все экспедиции инфанта. Здесь стоит упомянуть о том, что торговля людьми уходит корнями в Римскую империю, и европейцы задолго до Энрике покупали или обменивали черных рабов на рынках Северной Африки и отправляли их на работы в Италию, Кастилию и в ту же Португалию. Однако Энрике стал первым европейским коммерсантом, который покупал или забирал людей непосредственно в племенах и организованно отправлял их по морю в Европу.
Начиналось все с нескольких похищенных португальскими моряками африканцев, но довольно быстро будущих рабов — мужчин, женщин и детей — стали выменивать у вождя племени на португальский лен, серебро и пшеницу. В результате утром 8 августа 1444 года первая партия из 235 африканцев, живших на территории современного Сенегала, была доставлена в португальский порт Лагуш[40]. С этого момента историки ведут отсчет современного рабства. Число ввозимых рабов стремительно росло[41], и, пока был жив Энрике, в Португалию только от его имени доставили от пятнадцати до двадцати тысяч африканцев.
Некоторые сочувствующие Энрике биографы утверждают, что его основной целью было обращение туземцев в христианство; что многие африканцы, привезенные в Лиссабон, могли свободно интегрироваться в португальское общество, вступать в брак с местными жителями, овладевать торговыми навыками, подниматься вверх по экономической лестнице; что сам Энрике, имея право владеть множеством рабов, взял себе лишь нескольких