— Мокрицы там, а не бриллианты, — фыркнула Бранка. — Надо было с собой винтовку взять.
— Мокриц стрелять?
— Ты шутишь, а я их боюсь до смерти, — надулась Бранка. — Нашлась тоже… непоколебимая… А-а-айи-и!
— Что, всё-таки мокрица? — насмешливо спросила Галька, поворачиваясь. Бранка, сидя по грудь в земле и кренделем раскинув руки, довольно мрачно, но уже спокойно поглядывала вокруг. — И куда же ты?
— Честно говоря — не знаю, — призналась Бранка. — Я висю. То есть, вишу. Тут узко, а дальше ничего нет под ногами.
— Скромней надо быть и бюст поменьше иметь, — нравоучительно заметила Галя, подавая подруге руку, — спокойно провалилась бы до дна.
— А откуда я знаю, что там? — логично возразила Бранка, выкарабкиваясь наружу. Головы девушек соприкоснулись над чёрной прохладной дырой, откуда повеяло неожиданно сухим воздухом.
Галька ударила по краю дыры и отскочила — выпал ещё больший кусок и стукнулся о дно не так уж глубоко. Дыра расширилась.
— Полезем? — почему-то шёпотом спросила Бранка.
— Я лично — полезу, — решительно сказала Галька, разматывая верёвку с плеча…
…Когда-то это, судя по всему, был опять же остаток древней крепости, над которой мьюри построили свою — пристройка к стене, погребённая под этой же обвалившейся стеной. Но крыша пристройки выдержала и была лишь пробита в паре мест. В одну из таких дыр, со временем затянувшуюся травой, и ухнула Бранка.
Мокриц, луж и прочей мерзости тут не было. Правда, по углам скрывалась масса отборных сачковых пауков, но девчонки были для них слишком крупной добычей.
— Я вот всегда думала, — глубокомысленно сказала Галька, отряхивая ладони о коленки, — чем пауки в таких местах питаются? Тут никакой добычи уже века три не было…
— Дурочками вроде нас, — мрачно сказала Бранка, озираясь. — Подождут, соберутся с духом — и набросятся толпой…
Помещение, куда они попали, вне всякого сомнения когда-то было самой обычной кухней. Тут находились две прочных печи со встроенными ёмкостями — в каждую из них можно было легко упрятать обеих девчонок (они подумали об этом одновременно и, хотя вслух ничего не сказали, им стало не по себе…), большой открытый очаг, в котором ещё лежали дрова, наконец — третья печь, очень широкая, раньше они никогда не видели таких у мьюри.
Бранка присела к очагу, деловито зачиркала огнивом, подложив под дрова трут, который всегда носила с собой. Снопы искр выхватывали из полутьмы чёткий профиль и пряди каштановых волос, по которым в такие секунды бежали огоньки.
— Задохнёмся, — предупредила Галька, звякая какой-то посудой. — Ух ты, мне эта печка нравится! Интересно, что в неё делали?!