Дейдре, не сводя восхищенного взгляда с его мужского естества, облизнулась.
Так лети все к черту! Да, она разочаровала его. Да, она обвела его вокруг пальца, прикинувшись целомудренной. Но сейчас об этом лучше не думать. Если нравственные качества его жены оставляют желать лучшего, тогда и нечего с ней церемониться. Он был волен поступать с ней так, как поступил бы с женщиной легкого поведения, которая не видит греха в том, чтобы утолять самые необычные желания мужчины, и даже находит в этом процессе немало удовольствия для себя. Так пусть эта женщина обслужит его как следует перед тем, как он отправит ее в пожизненную ссылку!
Он шагнул к ней, с надменным видом пальцем приподнял ее подбородок, заставив, наконец, посмотреть ему в глаза. Дейдре рассеянно заморгала, словно очнулась от транса.
– Возможно, вы бы пожелали найти своему рту лучшее применение, чем постоянно спорить со мной?
Дейдре судорожно сглотнула.
– Ладно, – каким-то странным, чужим, лишенным выражения голосом сказала она, но при этом даже не попыталась обхватить его своими нежными губами. Колдер опустил руку в шелковистую массу ее золотых волос и чуть пригнул голову. Она, явно неохотно, наклонилась. Совсем чуть-чуть. Тогда он сам пригнул ее голову так, что губы ее оказались рядом с набухшей головкой.
Тогда Дейдре медленно подалась вперед и нежно поцеловала ее. Колдер что-то отрывисто бормотал, говорил, что она все делает правильно, и Дейдре, идя у него на поводу, осторожно и боязливо приоткрыла рот и прикоснулась к нему. Ее жаркий и влажный язык словно огнем обжег его плоть. Колдер непроизвольно дернулся и вдруг оказался зажат между ее губами.
Колдер застонал от удовольствия, и Дейдре решилась приоткрыть рот пошире и глубже вобрать в него набухшую плоть. Не чувствуя уверенности, но не без любопытства, Дейдре провела языком по ребристой кромке вокруг головки, пробуя на вкус такие разные по текстуре части одного целого. Дейдре наслаждалась если не процессом, то сознанием той власти, что имеет над ним, и, желая узнать, насколько далеко простирается ее власть, втянула его еще глубже, сколько смогло поместиться во рту.
Повинуясь интуиции, она обхватила рукой ту его часть, что не поместилась во рту, кончиками пальцев. Затем она решила выпустить его изо рта, не совсем, лишь чуть-чуть, запрокинув голову, она была вознаграждена хриплым стоном. Рука его, что была в ее волосах, сжалась в кулак. Дейдре замерла, но, убедившись, что он не пытается вырваться, повторила движение: втянула его в себя насколько возможно глубоко, затем освободила, но не всего и не сразу и лаская языком.