– Это очень… – Ничего не поделаешь. Придется произнести ненавистное слово. – Эффективно.
В системе оценок Брукхейвена это была высокая похвала.
– Спасибо, – просияв, сказал он.
Все это, конечно, хорошо и приятно, в особенности с учетом того, что он был рядом, но Дейдре приехала сюда не из праздного любопытства. У нее была причина. Она боролась не за одну лишь Мегги, она сражалась за себя. Но если собственная дочь не в состоянии до него достучаться, каковы шансы на успех у весьма далекой от совершенства жены?
Зная, что ее слова нарушат возникший между ними хрупкий мир, Дейдре заняла оборонительную позицию.
– Выходит, эти машины заняли место людей?
Брукхейвен удивленно моргнул, но пока не вышел из роли терпеливого учителя.
– В какой-то мере так оно и есть. Фабрике требуется меньше рабочей силы, чем при надомном труде.
Брукхейвен старался обходиться меньшим числом людей не только ради своей пресловутой эффективности, но и потому, что старался свести к минимуму общение с себе подобными. Меньше людей – меньше эмоций – меньше проблем. Дейдре перегнулась через перила заграждения, притворившись, что наблюдает за работой станков.
– Так, значит, вы их покупаете…
– Мне делают их по специальному заказу.
Сколько нежности и страсти вложил он в эти слова. Дейдре едва не всхлипнула от умиления.
– Итак, их для вас изготавливают по специальному заказу, потом привозят сюда, а затем… – Дейдре кивком указала на потолок, – затем вы расставляете их по местам, словно оловянных солдатиков, и они делают для вас ткань?
Превосходную ткань.
Ну конечно, превосходную. Кому нужна некачественная продукция, с дефектами, с недостатками, как у людей? Дейдре вытянулась в струнку и посмотрела ему в глаза.
– Что было бы с ними, если бы вы их забросили?
Ах! Вот он и насторожился.
– Что вы имеете в виду?
Дейдре скрестила на груди руки.
– Что было бы с ними, если бы вы забыли их под дождем? Что бы с ними случилось, если бы вы перестали их смазывать? Или проверять эти штуки? – Дейдре горько рассмеялась. – Что бы случилось с ними, если бы вы, отправив их в Брукмор, забыли бы о них до тех пор, пока им не исполнилось бы семь лет? Что бы случилось, если бы вы заперли их в доме и поставили бы крест на какой бы то ни было светской жизни?
Брукхейвен помрачнел и насупился, но Дейдре продолжала говорить на повышенных тонах.
– Что случится, если вы не будете говорить с ними сутками, если они не услышат от вас ни одного, черт побери, доброго слова за всю жизнь?! И будут жить с мыслью, что они для вас навсегда, слышите, навсегда, останутся пустым местом!