Я же решила совершить набег на провизию Марии, нашла хлеб, вяленое мясо. Быстро сделала нам с Минрой бутерброды, поставила на печь горшок с водой, я уже и забыла, как давно этим пользовалась, словно это было не со мной.
- Лалита, как вы?- мысленно спросил мыш.
Я плюхнулась на стул, положила руки на стол и сосредоточилась на разговоре.
- Я оказалась права, сейчас мы в доме Марии,- я быстро прокручивала в голове последние события, чтобы мышу было понятнее, да и проще так.
- Лалита. ты уверена, что мне не нужно к тебе? – ласково спросил мыш, когда я показывала момент с комнатой, где висят портреты.
Странно, но помощь мыша, мне действительно не была нужна, я на удивление спокойно отнеслась ко всему. Может, просто за два года, мне хватило потрясений, и я уже привыкла к таким поворотам своей судьбы?
- Нет, Ниреша, все хорошо, передай Аррагону, что мы в полном порядке и пусть спросит у дедушки, знает ли он Лиертанорад Суаре.
- Хорошо,- ответил мыш, и я уже нечетко слышала его, а потом только чувства.
- Это нам?- спросила вошедшая Минра. Глаза у нее были красными от слез, но она уже успокоилась.
Горшок на печи закипел, пользуясь прихватом, отставила. Налила нам чай, и поставила перед Минрой ее кружку.
- Да, нам, налетай,- подмигнула я, указывая на бутерброды.
Подруга уговаривать себя не заставила, так, дружно чавкая, мы и приговорили бутерброды.
Минра поблагодарила за чай, и теперь сидела ‘мялась’, было видно, что она хочет о чем – то спросить или что-то сказать, но не знала как.
- Минра, что-то не так? – не выдержала я.
- А что может быть так? Я всегда считала, что моя мать, умерла от болезни, а выясняется, что она покончила с собой, и для чего? Вот для чего, ты можешь мне объяснить?- сорвалась подруга.
Ну, наконец-то, истерика, давно пора.
- Мало того, выясняется, что наши мамы не просто знакомы, так еще и дружили! Вот только я вообще об этом не знала, у меня дома ни одного портрета такого нет! И отец, ни разу не упоминал о принцессе Меладиэнириэль! Мне было пять, когда умерла мама, и поверь, я помню все, что происходило тогда Теперь понятно, почему на похоронах у мамы на запястьях были браслеты, которые она терпеть не могла!
- Тебе 23 года? Ты же говорила, что девятнадцать, и мы отмечали же вместе, – у меня был шок.
- После маминой смерти, я очень долго и тяжело болела, у меня остановилось развитие организма. Такое бывает у метаморфов, когда они переживают сильное потрясение. Только… они потом восстанавливаются, а я, я же полукровка! Вот и у меня случился нервный срыв, по рождению мне двадцать три, а по развитию тела девятнадцать,- объяснила она.