Я тогда и предложил отправить нужного нам игрока в «Динамо» (Минск). А потом, когда шум уляжется, безо всякого шума перевести его в Москву. Из одного «Динамо» — в другое.
Схему мы реализовали безо всяких проволочек, но через два дня после того, как игрок был перевезен в Минск, в «Комсомольской правде» появилась небольшая заметка, где в небольшом абзаце вся эта схема была изложена.
Мне разумеется тут же дали по мозгам — вызвали сначала на Огарева, где сидело все руководство МВД во главе с первым заместителем министра Юрием Чурбановым, потом на Лубянку — к Андропову.
Председатель ЦС «Динамо» Петр Степанович Богданов тогда ушел в отпуск, на хозяйстве остался я, как его заместитель. Мне звонит куратор: «Завтра в 10.00 к руководству МВД на Огарева. А в 11.00 — к Андропову».
Но время, когда нужно быть у Юрия Владимировича, куратор перепутал. Я, разумеется, об этом не знал, поэтому с утра занимался какими-то хозяйственными делами в клубе, потом поехал на Огарева и вижу, как навстречу бежит совершенно взмыленный помощник Чурбанова:
— Валерий Сергеич, срочно! Вас у Юрия Владимировича ждут — разыскивают уже.
Я тут же прыгаю в машину — и на Лубянку. Опоздал минут на двадцать. Вбегаю в приемную председателя, весь в мыле, запыхавшийся, а там уже стоят заместители Андропова, четыре генерала в числе которых Владимир Александрович Матросов — начальник погранвойск, Герой Советского Союза. Меня увидел: Думал, — говорит, — по делам вызвали, а оказывается опять из-за «Динамо!
Я тогда был полковником. Попытался было пропустить Матросова вперед себя, но тот отказался наотрез:
— Ты кашу заварил, вот теперь первым туда и иди!
Кабинет у Андропова был сильно притенен — из-за тяжелой болезни ему было трудно смотреть на яркий свет. И вот из этой сумрачной глубины, с противоположного конца комнаты выходит Юрий Владимирович и говорит мне: «Да, товарищ Сысоев, заставляете ждать себя».
Тихо так говорит, спокойным голосом, от чего по спине сразу ручьями пот. Не от испуга, а от какого-то ощущения близких неприятностей. Кроме этого мне действительно было крайне неловко от того факта, что я опоздал. До сих пор ненавижу опаздывать — лучше приеду на час раньше, будь то самолет, или какая-то встреча. А тут еще и сам факт: первый раз в жизни к Андропову вызвали. Мы же всегда о Политбюро думали, что там собраны самые-самые. Боги, так сказать. Это потом, много позже я понял, насколько там все разные.
Потом я разумеется разобрался, почему все так произошло: куратор, сообщая мне о встрече, взял календарь, где был расписан весь график, и посмотрел не на ту строчку. Вот и ошибся по времени. Но я же не мог в этой ситуации подставлять человека? Начал было извиняться: «Юрий Владимирович, простите, ну, вот так уж получилось…» — «Ничего, ничего, садись».