Первым просыпался Оскар, аккуратно убирая руку из-под головы Розы, чтобы не разбудить ее. Он тихо одевался и выходил из комнаты, чтобы принести свежих фруктов и красную рыбу. Если он задерживался на рынке, то Роза просыпалась в полном одиночестве и беспокойстве. Лежала с закрытыми глазами и ждала его. На этот раз Оскар принес зрелые мягкие персики, манго и дыню. Он разрезал дыню, и они завтракали в постели, обсуждая будущую грозу, минувшую свадьбу на яхте и вкус мгновения.
Когда они доели остатки дыни, то оба спустились на нижний этаж, чтобы помыть липкие руки, ванная комната у них находилась этажом ниже. На маяке было уже светло, а в окно припекало солнце…
Сегодня они весь день провели у океана. Они больше не загорали, их лица уже давно стали смуглыми, и многие местные принимали их за «своих». Роза и Оскар, когда только приехали в этот город, купались в океане часами, он был теплым, как чай. Сейчас вода стала прохладнее, но не в этом дело, они насытились купанием через край. Теперь они могли просто целый день просидеть на берегу океана, смотря каждый в свою даль. Но эта даль, как показалось влюбленным недавно, стала общей.
На ужин Оскар готовил красную рыбу на пару с овощами, такая пища, как говорил он Розе, придает легкость всему телу. Белое полусухое вино. В последнее время они начали ужинать на балконе – только синий-синий океан, только ветер, развевающий волосы, только морская прохлада и вкус соли на небе.
– За тебя, – поднял бокал Оскар.
– За меня, – торжественно чокнулась бокалом Роза.
В «городе восходящего солнца» и золотого песка эти двое влюбленных нашли свой дом, свое тихое место, где каждую секунду с ними разговаривал бескрайний черно-синий, плавно перетекающий в небо океан.
– Мы живем одним мгновением, а потому мы смакуем момент, растягивая наслаждение как можно дольше. Мы не просыпаемся с мыслью, что у нас впереди десятки лет, старость, дряхлость, бесконечность – безысходность. Мы каждое утро, просыпаясь, думаем, что это последний день. Мы живем так, словно смертельно больны и нам остались считаные дни, месяцы, но не годы. И каждая наша ночь может оказаться последней, словно впереди недостающие, недожитые, бессмысленные дни… Нас так мало, а это короткое мгновение длится всего долю секунды, нас так мало, что мы готовы захлебнуться друг другом.
Роза понимала, что счастье – это всего лишь момент между тем, как ты схватил порхающую в твоих руках птицу, и тем, как эта птица выпорхнула из твоих рук, улетая высоко в небо. И все небо, порой, может ассоциироваться с одной-единственной птицей, и вся земля, на которой не встретишь ее следов.