– Я помогу вам найти этого человека. Даю слово!
Девушка внимательно посмотрела на него, а затем присела на свое место.
– Задайте ваши вопросы.
Париж присел вместе с ней.
– Первый вопрос – практичный. Откуда у вас деньги на свое сказочное и чудом данное существование? Ведь, согласитесь, что невозможно принцессе явиться из сказки и променять свою волшебную туфельку на еду, дом и одежду в материальном мире. Прошу прощения за свою небольшую язвительность.
Девушка засмеялась.
– Нет, вы правы, у меня не было никакой волшебной туфельки. Я помню себя с того самого момента, как стою у незнакомой двери, не понимая, кто я и зачем сюда пришла. Совсем не осознавая, зачем мне нужно постучаться несколько раз в дверь и зачем мне нужно в эту самую дверь войти.
Париж не дал ей продолжить.
– Значит, вы очутились у какой-то двери в том самом платье, которое сейчас на вас надето…
– Нет, вы не поняли, – тут же отозвалась Малена. – Я стояла без всякого платья у этой двери. Босиком на ледяном полу!
– Хорошо, – вздохнул Оскар. – Продолжайте.
– Я постучалась несколько раз, и дверь мне открыли. Там в прихожей стоял тот самый человек, которого ваша супруга встречала здесь недавно. Он смотрел на меня, как на призрака, боясь совершить даже шаг мне навстречу. Этот мужчина не был привлекателен, скажу вам честно, не утаив ничего, но мне до безумия хотелось быть с ним. Я желала его так, словно он – мое спасение, мой глоток воды после длительной жажды, словно он солнечный свет после длительного пребывания в темном и сыром погребе. Я готова была отдать свою жизнь за ночь, проведенную с ним, – зрачки девушки расширились от волнения. – Я и сейчас готова.
– Интересно, – больше из вежливости сказал ее собеседник. – Но я так и не понял, кто вам дал одежду. Зов?
– Нет, не зов, – сказало снисходительно совсем еще юное дитя. Сколько ей лет? Семнадцать, девятнадцать?
– Мне дал одежду Ванс. Он представился мне утром за завтраком и сказал, что меня зовут Малена.
Роза не понимала, чему верить, но слушала внимательно каждое пророненное слово из уст их новой собеседницы.
– Ванс сказал мне, что я была придумана им. Что он мое дерево, а я его плод. Он сказал мне, что нарисовал меня однажды у себя на бумаге, и спустя несколько дней я, живая и явственная, постучалась в его дверь. Ванс показывал все время на чистый клочок бумаги и говорил, что я должна быть там.
– И вы ему поверили? – вдруг спросила Роза.
Оскар и Малена перевели свои взгляды на нее.
– Не совсем. Но я не стала переубеждать его в обратном, мне не хотелось оказаться на улице голой, без еды, без него.