Тиффани заморгала. Она лежала в постели, а рядом стояла худая женщина с всклокоченными волосами и довольно-таки красным носом.
— Ты металась и вертелась как сумасшедшая, — сказала женщина и поставила на столик у кровати дымящуюся кружку. — Однажды в этой постели кто-нибудь насмерть задохнётся, помяни моё слово.
Тиффани снова моргнула. Наверное, подумала она, сейчас я должна вздохнуть с облегчением: «Ах, это был только сон!» Но это был не сон. Не мой сон.
— Сколько времени? — с трудом выговорила она.
— Около семи, — ответила женщина.
— Семь?! — Тиффани рывком отбросила одеяло. — Я проспала! Госпожа Ягг скоро проснётся, надо приготовить ей завтрак!
— Не думаю. Я только что отнесла завтрак ей в постель, с тех пор и десяти минут не прошло. — Женщина наградила Тиффани выразительным Взглядом. — А теперь я пойду домой. — Она шмыгнула носом. — Пей свой чай, пока не остыл. — И она решительно зашагала к двери.
— Госпожа Ягг что, заболела? — спросила Тиффани, озираясь в поисках носков.
Она никогда не слышала, чтобы здоровый человек ел в постели.
— Заболела? Да она, по-моему, и дня в своей жизни не проболела! — фыркнула женщина таким тоном, что сразу стало ясно: по её мнению, это совершенно несправедливо. И вышла, закрыв за собой дверь.
Даже пол в спальне блестел — не оттого, что по нему долгие годы ходило множество ног, а оттого, что кто-то тщательно натёр его песком и отполировал. Босые ноги Тиффани слегка липли к нему. Нигде не было видно ни пыли, ни паутины. Комната сверкала и дышала свежестью, то есть вопиюще не соответствовала представлению о комнате ведьмы.
— Я хочу одеться, — произнесла Тиффани вслух. — Есть тут Фигли?
— Не-ка, — раздалось из-под кровати.
Послышалось отчаянное перешёптывание, потом голос уточнил:
— Ну, тойсь, считай, ни единого-одинёшенька Фигля.
— Тогда закройте глаза, — велела Тиффани.
Она стала одеваться, время от времени прихлёбывая чай. Надо же, ей принесли чай и поставили у кровати, хотя она и не лежала больной. Да так только с царственными особами обращаются!
И тут Тиффани заметила синяки на руках. Больно не было, но там, где её ударило штурвалом, темнели лиловые пятна.
— Фигли? — окликнула она.
— Раскудрыть, вторижды ты нас не словишь! — раздался голос из-под кровати.
— Выходи, чтобы я тебя видела, Туп Вулли! — прикрикнула Тиффани.
— Ну, ты могуча карга, хозяйка — завсегды бум-бум, чё эт’ я.
Последовало ещё одно напряжённое совещание шёпотом, и Туп Вулли — а это и впрямь был он — вышел из-под кровати в сопровождении ещё двоих Фиглей и Горация.
Тиффани уставилась на сыр во все глаза. Конечно, синие прожилки роднили его цветом с пикетами. И вёл он себя как Фигль, тут и говорить не о чем. Но с какой стати на нём красуется разлохмаченный кусок клетчатой ткани вроде той, которую Фигли используют для килтов?