– В отцовском доме, – поправил Дэвида мистер Молтби.
– И не давайте сбить себя с толку всякими замечаниями, которые позволяет себе этот джентльмен, причем не спрашивая ничьего разрешения. Расскажите нам все, что сочтете нужным, а об остальном можете умолчать.
Нора улыбнулась. Старания Дэвида спасти ее от прозекторской были по достоинству оценены.
– Я не почувствовала никакой бесцеремонности. И постараюсь удовлетворить ваше любопытство. Вот только не знаю, с чего начать.
– Этот джентльмен на стене просит вас начать с его смерти, – подсказал Молтби.
– Нет, раз уж мы решили говорить обо всем, я начну чуть раньше. Мой дед жил здесь с моим отцом и моим дядей. Тогда отец еще не был женат. Они с братом не ладили и часто ссорились. Отец говорил мне, что когда началась война, он сразу же поступил на военную службу и был рад уйти на фронт.
– Это было двадцать три года назад.
– Да.
– А ваш дядя тоже ушел на фронт?
– Нет. Думаю, у него были какие-то проблемы со здоровьем, но точно не знаю. В общем, он остался дома. По словам отца, его брат утверждал, что на войне нужны только молодые. Однако отец был на два года старше дяди Харви и все же сразу пошел в армию.
– А сколько лет было вашему отцу?
– Сейчас ему пятьдесят семь. Значит, тогда было тридцать четыре.
– Призывной возраст был гораздо выше. Вероятно, ваш дядя Харви и впрямь был нездоров или же нашел способ уклониться от армии. Таких уловок было немало, и многие ими пользовались. Как вы считаете, дядя Харви был из их числа? Или я задаю слишком личный вопрос? – осведомился Молтби, сухо взглянув на Дэвида.
– Ничего личного. Мне кажется, он вполне был на это способен. Не скрою, они с отцом не любили друг друга.
– «Не любили» – это мягко сказано?
– Пожалуй.
– Выражаясь более определенно, они друг друга ненавидели?
– Да, но на расстоянии. Они годами не виделись. На втором году войны отец встретил маму. Она была актрисой, а он был в отпуске. Во время следующего отпуска – это было как раз на Рождество – он сделал ей предложение и привез сюда. Произошла некрасивая сцена. Вообще-то дедушка был с характером и ни с кем не считался. Отец полагал, что он просто ревновал сына к молодой невесте.
– Но ведь ваш отец был уже не мальчик! В то время ему исполнилось тридцать шесть!
– Я знаю. Конечно, это смешно. Тем не менее дед не дал своего согласия на брак и пригрозил вычеркнуть отца из завещания.
– Но ваш отец, конечно, его не послушал?
– Разумеется. Он тоже был с характером. И дед выгнал их из дома и изменил завещание в пользу моего дяди. А потом…
– Одну минуточку, – прервал Нору Молтби. – Я хочу кое-что прояснить. Вы говорите, они приехали на Рождество. Интересно. Это было Рождество в тысяча девятьсот шестнадцатом году, верно? Ровно двадцать один год назад?