- Здравствуйте! Огромное вам спасибо за то, что почтили этот благотворительный вечер своим присутствием… Господин прокурор, мое почтение, примите поздравление с новым назначением… - тыльная сторона кисти горит от поцелуев. – Армен Джихангирович, очень рада видеть вас здесь! Ваше выступление, я до сих пор под впечатлением!.. О, Юрий Викторович! Результаты последней реформы впечатляют. Да полноте вам, уровень преступности снизился втрое!.. Раиса Евгеньевна, я так переживала, что вы не приедете! Спасибо, что не бросили нас в этот тяжелый момент!.. Анатолий Дмитриевич, это ужасно, я до сих пор не пришла в себя от этой потери…
Мне легко в обществе министров, депутатов и олигархов. Мой голос звучит ровно, без единой заминки, если такая имеет место быть, будьте уверены, она запланирована изначально для усиления эффекта. Я играю, как и большинство из них. Играю, прикусывая губы, когда говорят об Александре – мне больно, в их словах не всегда искренность, но я соблюдаю правила хорошего тона. Играю, положив руку на сердце, когда один из представителей олигархической власти спокойно озвучивает огромную сумму, которую только что пожертвовал в фонд. Играю, когда приветствую Германа Бойко, как будто это не он часом ранее заставил меня плакать. Играю в равнодушие и показательный игнор того факта, что мэр Дмитрий Лавров уже в здании. Его пока нет только в зале.
Я все же пропускаю момент его триумфального появления – долг хозяйки мероприятия обязывает выразить почтение каждому гостю. Как раз заканчиваю обмен любезностями с заместителем председателя правления строительной корпорации, когда ощутимое напряжение плавит размеренную атмосферу зала. Мне хочется и дальше общаться с людьми, большинство из которых я вижу впервые, но я подчиняюсь этому массовому стадному инстинкту и помимо воли оборачиваюсь к трибуне, где образовалось небольшое кольцо вокруг фигуры главной персоны приема.
Сердце в который раз за вечер делает болезненный кульбит и падает к ногам вместе с самообладанием его хозяйки. Липкие щупальца тревоги сковывают конечности тяжелыми оковами, ощутимо тянут за собой, призывая скрыться, сбежать, раствориться в толпе и стать невидимой. Но он не смотрит в мою сторону. Внимательный и вместе с тем отмороженный (не побоюсь этого слова) взгляд скользит поверх толпы циничным сканированием ожившего бога, который держит этот город и всех его обитателей в стальном кулаке пока еще скрытого диктата.
Непроницаемая маска правителя с Олимпа, который от скуки спустился на землю. Гордая осанка повелителя судеб, плотно сжатые губы– вам несказанно повезло, если ваша скромная персона не попала в поле его зрения. Уже знакомый мне взгляд, способный ввергнуть землю в смертельный холод ядерного холокоста ради одного единственного человека, который когда-то осмелился просто подумать о том, что может противостоять абсолютной силе…