– В п…де! У тебя под носом, в кубрике, а ты и не знаешь!
Служить будут… На моей подводной лодке… Негры… Уй! Командира передернуло, а на глаза опять навернулись слезы.
Я проникся серьезностью момента. У супостата процентов 80 экипажей кораблей имели темный цвет кожи. Это они охотились за нами, а мы за ними. И их – на лодку? А если в бою расовая принадлежность окажется выше долга?
Я пулей выскочил в кубрик. Действительно, на крайней койке, у стены, сидело трое курчавых, губастых, темно-фиолетовых ребят. В синих робах советских матросов. Они о чем-то тихо говорили на незнакомом языке.
– Может, суахили? – попробовал угадать я. Суахили я не то что не знал, но даже никогда его не слышал.
Пришлось проверить догадки командира:
– Do you speak English?
Бойцы напряженно замолчали. В их темных, выпуклых, похожих на крупные темные вишни глазах с красноватыми белками, не мелькнуло даже тени понимания. И это хорошо, так как пришлось бы вспоминать тему «Допрос военнопленного» на английском, а именно ее я в училище и пропустил.
Восточно-закавказский разговорник остался на лодке, пришлось начать с привычного:
– Вассалом Алейкум!
Бойцы оживились и почти дружным хором ответили:
– Алейкум вассалом, ага-джан!
Стало понятно, что мусульмане, но тень сомнения все же оставалась. И среди негров масса последователей этой веры. Тем более по-русски они не понимали.
В качестве переводчиков были вызваны ассириец Джабаров, дагестанец Курбанов, уйгур Раджабов, таджик Бердыбеков, адыгеец Хаджоев, азербайджанец Валиев, грузин Габурадзе, узбек Давлетханов, туркмен Сейтмурадов и даже кореец Ким. Этакий курултай башибузуков, но без достархана. Казахов, армян, башкир, татар и бурятов я решил не вызывать. Негры смотрели на нас довольно испуганно, но потом сообразили, чего от них хотят. Начался тест на опознание. Шестая проба – таджик Бердыбеков, виновник всефлотского шума – дала желанный результат. Негры зашипели, загукали и заклекотали. Они оказались особым таджикским племенем с примесью индийской, афганской и пакистанской крови. Племя живет в горах Памира, питается бараниной и лепешками. С гор они не спускаются, муку доставляет вертолет. В школу дети, естественно, не ходят, лишнее это при таком первобытном укладе. Диалект у них тоже был уникальный, даже Бердыбеков понимал их плохо.
Однажды военкомат не выполнял план по призыву, и этих чабанов увезли в райцентр тем же вертолетом, что доставил муку. Мука играла роль приманки, чтоб дети гор выползли из своих пещер к доброй железной птице. В этот раз птица оказалась злой. Потом какой-то умник определил, что чабанам место именно на подводной лодке – та же оторванность от цивилизации и минимум удобств.