Все это я узнал позже.
Получив ответ на главный вопрос и с воплем:
– Таджики! Таджики! – я помчался к командиру.
Наверное, я кричал в том же ключе, что и бедные болгарские крестьяне при приближении турок: «Янычары, янычары!», потому что командир уже доставал из сейфа пистолет, услышав мой истошный крик.
– Александр Петрович, таджики! – выдохнул я.
Командир молча спрятал пистолет в сейф.
– Зам, чего ты так разорался? Таджики и таджики. Не негры ведь. Чего глотку рвать? Зачем ты мне сказал, что это негры? Я же сразу понял, что азиаты, а ты заладил: «Негры, негры»…
– Блин, ошибся, Александр Петрович.
– Ну, ты уж постарайся больше не ошибаться. Выясни все. А то орешь про негров, я и поверил. И вообще, Захер Христофорович, почему не вы лично принимали и встречали пополнение?
Я оценил изящество хода и перевода стрелок. Командир не может проявлять слабость ни при каких обстоятельствах, особенно в случае с неграми. Даже передо мной. Ноблесс облидж – положение обязывает.
– Захлопотался, Александр Петрович. В следующий раз всенепременно встречу. Первым. Я.
Командир уловил сарказм в моем голосе и плеснул вина во второй стакан, появившийся на столе. Мы чокнулись и закрыли вопрос. Ни в Африку, ни тем более в Таджикистан, никто из нашего экипажа в отпуск не ездил. Никогда.
Кстати, таджики-негры русский выучили за месяц. Не потому, что на нем разговаривал Ленин, а потому, что Бердыбекову присвоили очередное воинское звание – старшина первой статьи и отдали несчастных ему в подчинение.
Американцы имели на вооружении ракету «Першинг». И когда к нам на лодку пришел лейтенант Вершин, его тут же и окрестили Першингом. Лейтенант был мал ростом, упитан не в меру, волосат и ленив. Кроме того, он пребывал в постоянной задумчивости, чего лейтенанту не положено. Лейтенант должен, как губка, впитывать особенности окружающей служебной среды и приспосабливаться к ней. Задумчивость могла помешать служебному росту и повышению профессионального мастерства. А мастерство штурманенку после училища ой как надо было повышать.
На Першинга он начал откликаться уже на второй день, то есть не был начисто лишен способностей к обучению. Взялись мы за него крепко. За месяц подготовили к дежурству по кораблю, за два – к несению вахты на якоре, а потом и на ходу. Лейтенант пыхтел и старался. Он оброс щетиной, а его лицо приобрело устойчивый масляный блеск. Если кто не знает, на человека, находящегося внутри подводной лодки, воздействуют около двухсот тридцати вредных примесей. Это выделения аккумуляторных батарей, пластика, дизелей, краски, магнитные поля, вредные примеси в воздухе и многое другое.