«настоящее», а всего-навсего обман, к которому прибегает наш мозг; впрочем, я
не до конца понимаю, что имеется в виду. Хороший врач разговаривает с
умирающим пациентом, обращаясь одновременно и к той его части, что
прекрасно знает о предстоящей смерти, и к той, что надеется еще пожить.
Хороший врач не врет, но и не лишает пациента надежды, пусть даже все, на что
тот может рассчитывать, – несколько дней. Такие беседы вести непросто, и на них
требуется немало времени, причем бóльшую его часть придется потратить на
долгие безмолвные паузы. Переполненные больничные палаты – а именно в них
большинству из нас суждено попрощаться с жизнью – не лучшее место для
подобных разговоров. Когда мы окажемся на пороге смерти, где-то в укромном
уголке нашего разума по-прежнему будет тлеть крошечный уголек надежды, и
только перед самым концом мы смиримся с неизбежным и приготовимся к
смерти.
1
Дом смотрителя шлюза
Дом стоял один-одинешенек на берегу канала – покинутый и пустой, с гнилыми
оконными рамами, свисающими с петель. Сорняки в запущенном саду были мне
по грудь, и, как я позже выяснил, они скрывали барахло, накопившееся за
пятьдесят лет. Дом обращен фасадом к каналу и шлюзу, прямо за ним – озеро, а
дальше железная дорога. Должно быть, компания, владевшая домом, заплатила
кому-то, чтобы тот очистил дом от хлама, а недобросовестный работник просто
выбросил все за старый забор, отделявший сад от озера, и теперь весь берег был
завален мусором: тут нашлись старый матрас, детали от пылесоса, кухонная
плита, стулья без ножек, а кроме того, множество ржавых жестянок и разбитых
бутылок. И тем не менее за горой мусора виднелось озеро, в котором рос камыш и
плавала пара лебедей.
Впервые я увидел этот дом субботним утром. О нем рассказала мне подруга,
приметившая объявление о продаже. Она знала, что я подыскиваю в Оксфорде
местечко для столярной мастерской, чтобы было чем занять себя после выхода на
пенсию. Я припарковал машину на обочине объездной дороги и двинулся вдоль
эстакады; мимо меня с оглушительным ревом проносились легковые машины и
грузовики. Я отыскал маленькую, еле заметную дыру в живой изгороди со
стороны дороги. Длинная лестница, усыпанная опавшими листьями и укрытая от
солнца ветвями старых буков, вела вниз, к каналу. Мне казалось, будто я внезапно
перенесся в прошлое. Я спустился к каналу: возле него царили тишина и
спокойствие – даже дорожный шум сюда не долетал. Дом стоял в нескольких
сотнях метров, к нему вел бечевник [1]. Невдалеке виднелся горбатый кирпичный
мост, переброшенный через канал.
В саду обнаружилось несколько сливовых деревьев, одно из которых проросло