дополнительные баллы на собачьих выставках. Мальформация Арнольда-Киари
вызывает повреждение спинного мозга, отчего бедные создания мучаются
хроническими болями и постоянно чешутся.
Пару раз мне довелось оперировать вместе с Клэр, хотя ей так и не удалось
отыскать владельца кинг-чарльз-спаниеля, который разрешил бы провести
операцию на своем питомце. Зато однажды мы оперировали барсучиху, которую
кто-то нашел на стадионе «Эпсом-даунс», где она блуждала совершенно
дезориентированная. Ее взял под опеку местный приют для животных,
оплативший позднее проведение МРТ. Снимок показал возможное наличие
гидроцефалии, хотя, если честно, науке мало что известно о барсучьем мозге.
Барсучиха была чудесным созданием; после того как ей ввели наркоз, я несколько
минут держал ее у себя на коленях, поглаживая бело-серую шерстку, а потом Клэр
состригла бóльшую ее часть машинкой, готовя животное к операции. Я попытался
справиться с предполагаемой гидроцефалией мозга.
К тому времени я уже опубликовал статью с заголовком «Нейрохирургия на
Украине» и надеялся добавить в свое резюме строку «Операции на барсучьем
мозге», но операция не увенчалась успехом, и бедное создание умерло. Вернее, мы
его усыпили.
– Ну, наши пациенты хотя бы не мучаются, – сказал после операции коллега
Клэр, наблюдавший за моей работой. – В отличие от ваших.
* * *
Первой операцией, которую я провел совместно с Девом – за два дня до того, как
мы оперировали девочку, – была краниотомия в сознании для удаления опухоли.
В Непале подобная операция проводилась впервые: оборудование для
стимуляции коры головного мозга я привез с собой в чемодане из Лондона. Много
лет назад я стал первым хирургом в Великобритании, воспользовавшимся этой
методикой, чтобы удалить особую разновидность опухоли мозга, известную как
глиома низкой степени злокачественности. В те времена такой подход считался
весьма нестандартным, однако в наши дни он широко применяется в большинстве
нейрохирургических отделений. Фактически это очень простая операция,
позволяющая удалить из мозга бóльшую часть опухоли, чем в случае, когда
пациент находится под общим наркозом. Проблема в том, что опухоль
представляет собой не отдельное скопление инородных клеток, а ткань мозга,
пораженную опухолью: по сути, мозг и опухоль становятся единым целым.
Патологическая ткань, особенно по краям, практически неотличима от здоровой
ткани мозга, и только если пациент в сознании (это позволяет судить о том, что
происходит с пациентом по мере удаления опухоли), можно вовремя определить,
не затронул ли хирург здоровый мозг, что чревато риском его серьезного