Вытерев слезы, я неожиданно для самой себя сказала:
— А что ты делал в городе?
— В городе?
— Ну да. Эта твоя странная прогулка по Гамбургу…
Кривая усмешка исказила лицо Филиппа.
— Именно это и делал, — ответил он. — Гулял по Гамбургу.
— М-м…
Мы помолчали.
— Ну и как? — поинтересовалась я.
— Что значит — как? — не понял Филипп.
— Прогулка по родному городу. Через столько лет.
Он улыбнулся и вдруг стал рассказывать.
— Что меня особенно поразило, так это разные мелочи. В плену у меня было много времени на размышления. Так вот, мысленно я совершал по родному городу долгие прогулки, пытался вообразить себе его с абсолютной достоверностью, точно воскресить в памяти все мельчайшие детали.
Казалось, он на миг погрузился в воспоминания. Затем продолжил:
— Во многом мне это удалось. Но мне не хватало десятков, сотен, даже тысяч мелких деталей. Какого цвета стулья, которые летом выставляют на улицу в итальянском ресторане на углу? Черные или темно-зеленые? Сколько ступенек ведут к дому наших соседей? Какие деревья стоят на нашей улице, отбрасывая густую тень? Липы, вот в этом я был уверен. Липы, потому что летом из-за них стекла припаркованных рядом автомобилей становятся такими клейкими. Но разве нет там и нескольких буков? Или буки растут только на параллельной улице? А какого цвета у нас мусорные баки? Я, наверное, миллион раз что-то выбрасывал в эти баки, а вот цвета их не помнил. Может, они оранжевые, может — синие или серые с металлическим отливом. Не мог вспомнить. — И он взглянул на меня. — Но вот вчера я на них посмотрел, а они, оказывается, красные.
Мы молчали. По улице, громыхая, проехала машина, и снова наступила тишина.
— А тот человек? — спросила я.
— Какой еще человек?
— Ну, тот, возле автомата со сладостями. Я видела, как он что-то тебе сунул в руку.
— Не было никакого человека.
Я моментально встревожилась, но Филипп сказал:
— А, погоди-ка. Тот, в футболке «Санкт-Паули»? Он попросил меня разменять ему банкноту, десятку.
Как все просто, как банально!
— Гм. А телефонный террор? А злобные комментарии в Интернете?
— Что-о?
Филипп наморщил лоб. И повторил за мной:
— Злобные комментарии?
Тут мне стало ясно, что я исходила из ложной предпосылки.
И сразу мне на ум пришел Мирко, с его настырностью, с его напором в последние месяцы, я вдруг поняла, что все эти звонки с неизвестного номера, злые смс-сообщения, возможно даже кошмарные онлайн-комментарии могли исходить от него. Нет, это не заговор против меня, это не кампания. Это просто оскорбленный мужчина, которого я на недолгое время пустила в свою постель и которого не очень-то деликатно изгнала из своей жизни. И еще мне стало ясно, сколько дров я наломала, сколько мне еще предстоит в ближайшие недели и месяцы объяснять, спасать, налаживать. Но в ту минуту мне хотелось только одного — спать.