Меня настолько переполняли эмоции, что снова стало казаться, будто я вот-вот разорвусь. Желудок бунтовал, как давеча в зоопарке. Я уперлась ладонями в бока, наклонилась вперед, закрыла глаза, отсчитывая вдохи, почувствовала, как режущие позывы к тошноте отступили и осталось только легкое головокружение. Но тут в моей груди начало твориться что-то неладное: закипать, подниматься вихрем все выше и выше и, наконец, прорвалось. Мне стало смешно. Сначала я только тихонько хихикала, но потом смеялась уже во весь голос, как долго — да бог его знает.
Вдруг справа от меня, из-за забора, который отделял наш участок от старенькой соседки госпожи Тайс, раздался голос, и он заставил меня вздрогнуть. Госпоже Тайс за восемьдесят, это крепкая, прямая и довольно-таки чудаковатая старушка. Она не любит детей, за исключением Лео, и говорит, что с тех пор как стала вдовой, чувствует себя гораздо счастливее. Нет-нет, к мужу у нее нет никаких претензий, но просто некоторые люди созданы для одинокой жизни, и вот к таким она, мол, и относится. В ее доме всегда стоял наготове кошачий корм, для какого-нибудь голодного бродяжки, хотя вообще-то кошек у нее не водилось. Она не жаловала пироги, но регулярно их стряпала, просто потому, что любила запах свежей выпечки. Госпожа Тайс мне очень нравилась.
— Я так рада слышать ваш смех, что прервать его было бы грех, — сказала соседка.
— Здравствуйте, госпожа Тайс, — откликнулась я. — Как ваши дела, все хорошо?
— Да, потихоньку-полегоньку, все в норме, — ответила она, показывая мне маленькую корзиночку с малиной, которую, судя по всему, только что собрала. — Садовые работы держат меня в форме!
Она протянула мне через забор корзинку, я взяла одну ягодку и положила в рот.
— С ума сойти, — удивилась я. — Уже такие сладкие! Спасибо.
— Простите, как прикажете это понимать? — заартачилась госпожа Тайс. — Уж не смешите. Не одну, а больше берите.
Она прервалась на полуслове, казалось, что-то взвешивая, но потом возвестила:
— Вот, возьмите корзинку, вам с Лео на двоих. Я же знаю, как любите вы малинку!
— Это очень мило! Огромное вам спасибо, — искренне поблагодарила я. — Лео будет в восторге.
Госпожа Тайс махнула рукой и снова вернулась к работе в саду. Некоторое время я молча наблюдала за ней. Мы не родственники, но для Лео она как бабушка. Да и для меня тоже. С другими соседями она не особо зналась. Примерно год назад она решила для тренировки мозга изъясняться исключительно рифмованными фразами, и с тех пор ее слава тихой сумасшедшей в округе только укрепилась.