– Нет, – ответил я честно, – но бояться перестал еще в армии. Когда у твоего друга пуля разрывает голову, а ты вжимаешься в землю, то в первый раз страшно. Да и в десятый, пятидесятый страшно. А когда возвращаешься живым, то дебилов размахивающих пистолетами как флажками, как-то не замечаешь, как малые дети на утреннике, чесс слово.
– Когда еду привезут? – спросила она, пытаясь сменить тему.
По виду не понятно чего там надумала.
– Обещают через час десять, там ведь много разных пицц, так что потерпим, – ответил я.
– Пойду прилягу, – сказала она и попыталась встать, но ее повело и плюхнулась обратно.
– Давай помогу, – предложил я и подхватил ее подмышку.
Обессиленная спящая королева чуть поклевала рыбные кругляши и отрубилась. Трех кусков пиццы мне хватило, чтобы наесться, а чтобы не засыпать с полным желудком, пришлось подниматься на чердак, в мой личный спортзал. Час растяжки и после сорок минут силовых упражнений, быстрый душ и тоже на боковую.
Проснулся как обычно в семь вечера, из-за задержки в пути и небольшого происшествия поспал меньше семи часов. Чувствуется легкая нехватка энергии. Это когда тебе восемнадцать, то энергия бьет фонтаном, тратишь ее без ограничений, но когда приблизился к четвертому десятку, то еще на многое способен, но пределы своих сил уже ощущаешь.
Надя сладко посапывает на диване в зале, спешно удалось познакомиться пока жевали заказанную еду. Она сначала попыталась есть китайскими палочками, но быстро сдалась, ни один кругляш риса с сырой рыбой не удалось ими поднести ко рту и дальше уже ела как всякий русский человек, как удобнее.
Глядя на нее даже не подумаешь, что такая от кого-то может бежать. Кажется с таким телом бывают только в любовницах олигархов, депутатов и главарей банд. Ан нет, не повезло ей, природа одарила мозгами, умеет не только ноги раздвигать. Хотя опять же от проблем ее это не уберегло. Забавная нынче молодежь, вроде бы все есть, но им все мало. Мне в ее возрасте … а-а, не хочу даже вспоминать, тогда я ничего кроме формы не носил.
– Никак насмотреться не можешь? – услышал я ехидное замечание.
Надежда оказывается проснулась и наблюдала за мной из-под приспущенных век.
– Вроде того, – не стал я отрицать очевидное.
Она победно улыбнулась.
– Чаю можно?
– Можно, – ответил я. – Где кухня знаешь, хозяйничай.
Она было что-то хотела сказать, но я встал и пошел в кабинет.
– Ты куда? – послышалось сзади.
– Надо позвонить.
– Кому?
Я обернулся.
– К чему допрос?
Она выдержала взгляд.
– Так просто, любопытно.
– Иди чай делай, мне две сахара.