— А что с ней полагается делать? — потушил папиросу Корепанов.
Мильченко сказал, что проще всего было бы написать, что факты не подтвердились. Не подтвердились — и дело с концом. Но как поступить, когда Корепанов сам говорит, что все правильно?
— А вы так и напишите: факты подтвердились.
— Послушай, Алексей Платонович, ты в самом деле такой наивный или прикидываешься? — спросил Мильченко. — Да ведь если я напишу, что факты подтвердились, тебе отвечать придется. А мне тебя, хоть верь, хоть не верь, обижать не хочется. В общем, давай так договоримся. Я с тобой побеседовал, ты свои ошибки признал и все прочее. Вот так! А с людьми помягче надо. Это исправить человека трудно, а обидеть легче легкого. И потом… Больных от работ освободи. Ну их, только беды наберешься. Больной есть больной. Пускай себе лечится. На этом жалобу закроем — и пропади она пропадом вместе с Никишиным. Идет?
— Нет, не идет, — нахмурился Корепанов. — Это что же получается? Никишин какую-то писульку написал, а я должен все работы сорвать? Нет, этак не пойдет. Этак мне на вас жалобу писать придется. Вам же известно, как с рабочей силой сейчас?
— Ну, как знаешь, — поднялся Мильченко, — я тебе добра хочу.
— Какое же это добро, если я после вашего заключения должен все работы приостановить? Мы ведь привлекаем таких, которым труд не во вред.
— Не положено, Алексей Платонович, понимаешь, не положено… А что с рабочей силой у нас плохо, я и без тебя знаю… На этом официальный разговор считай законченным. Теперь — не официально, по-дружески. Ты вот на меня обиделся, что я форму не соблюдаю, к тебе предварительно не явился. Но сам ты тоже форму нарушаешь. Я все истории болезни просмотрел: ни в одной пометки нет о том, что данному человеку такая-то и такая-то работа не противопоказана. Ну, вот и все. А дальше сам понимай. Будь здоров, — и он дружески протянул Корепанову руку.
«Ведь вот же как получается, — думал Алексей после ухода Мильченко. — Ты против человека, как еж, ощетинился, а он к тебе с душой… Вот как в человеке ошибиться можно».
А спустя три дня, когда Корепанов прочитал выводы на жалобу Никишина, ему стало не по себе. Очень уж неприглядно выглядел в этих выводах он, Корепанов.
— Что, не нравится? — спросил Мильченко.
— Мало сказать — противно.
— Так ты же сам заявил, что в жалобе все правда. Что же тебя, по головке погладить за все это? — пренебрежительно ткнул пальцем в письмо Никишина Мильченко. — Или, может быть, благодарность вынести?.. И не хмурься. Ничего же в сущности не произошло. Даже взыскания не наложили. Даже на вид не поставили. Простой беседой отделался. Другой поблагодарил бы, а ты хмуришься. Давай подписывай. Вот тут. Пиши: «С выводами ознакомился».