Зато в конструировании фасонов пограничник настоял на своем - рассказал и нарисовал. Поэтому белье вышло похожим на солдатское: портные просто не имели представления о другом. Повседневный костюм Антону представлял собой гимнастерку начала ХХ века с воротом и шаровары. На это пришлось пойти из-за проблем с пуговицами. В Руме их не знали совсем. Использовали булавки, пряжки, завязки. Антон же к пуговицам привык. Поэтому срезал их со своего "пэша" и разделил на две доли. Пуговки с рукавов пошли на "гимнастерку", большие - на камзол. Тот сшили до колен, зато с карманами. Антону так было привычнее. Мастера, которым он объяснил замысел, поняли его по-своему, и сделали боковые карманы косыми, снабдив их клапанами, отделанными золотой тесьмой. Ею украсили и ворот. В комплекте с армейскими пуговицами вышел шик. Даже Куворк впечатлился.
Обзавелся Антон и сапогами. Его "хромачи" приказали долго жить. Интенсивная носка в полевых условиях их доконала. Сапоги порыжели и стали расходиться по швам. А где взять ваксу в Нимее? Антон попробовал сажу, смешанную со свиным жиром. Сапоги приобрели неопрятный вид и собирали на себя пыль. Местные обувь не красили. При выделке кожа приобретала коричневый цвет, тем и ограничивались.
Антон полюбовался на себя в зеркало, то есть в тонкий лист серебра, отполированный до блеска, и решил, что сойдет. В СССР такой наряд вызвал бы смех, но Союз далеко. Куворк назначил день выезда, и на рассвете осеннего дня они тронулись в путь.
Ехали налегке: Куворк, Антон и несколько повозок с селянами и слугами. Повозки - порожние. Прежний лоф выступал обозом: вез зерно, сыры, мед, полотно, кожи. Гнал скот. Часть отдавал в казну, остальное сбывал в Оули. Но Антон с Куворком решили заплатить подать деньгами, оставив продукты себе. Во-первых, подать с селян стала меньше. Во-вторых, Куворк рассчитывал нанять в Оули воинов, а тех следовало кормить.
Антон с управляющим, в шубах и меховых шапках, ехали впереди. Стояла осень, но по утрам уже подмораживало. Отъехали с милю, как на пути материализовался волк. Как и прежде, встал посреди дороги, глядя на путешественников.
- Обнаглел! - пробурчал Антон, слезая на землю. - Я ему, что, нанялся?
Но волк удивил.
"Я пойду с тобой, брат, - прозвучало в голове, когда Антон подошел к зверю. - Пригожусь".
- А как же волчата? - спросил Антон.
"Они выросли и научились добывать дичь. Ловят зайцев. Те нагуляли жир и перелиняли. Но снега нет, и они хорошо заметны. Ловить легко".
Волк приподнял губу, показав зубы.
- Мы едем в большой город, - сказал Антон. - Там много собак. Тебя затравят.