— Господа курсанты! Я обращаюсь к вам, потому что не могу не обратиться. Я — военный профессионал. Моя работа — обеспечивать, чтобы такого, как сейчас, не происходило никогда. Я не справился. Расклад простой: на нас прет чужая группа флотов, у которой сил — в десять раз больше наших. Система Пангеи им ни к черту не нужна. Но мы у них на пути. Если бы нас здесь не было, они могли бы через двенадцать часов оказаться у Шакти. Потому что между нами и ней нет больше никого. Такой расклад, ребята… Давайте себя не обманывать: пилоты из вас — еще хуже, чем из меня адмирал. То есть совсем дерьмовые. Но никакой другой силы, способной хотя бы задержать тех, кто на нас идет, просто физически нет. Нам никто не спешит на помощь. Запомните: если вы сейчас меня выслушаете и разойдетесь по каютам, вас никто никогда не осудит. Операция, для которой я собираюсь вас применить, противоречит уставу. А поскольку пилоты вы, как я уже сказал, дерьмовые, шанс выжить у вас низкий. Примерно как у пехотинца в тяжелом наступлении. Вас нельзя так расходовать. Если вы меня не простите за то, что не могу придумать ничего лучшего — правильно сделаете. Но тот из вас, кто сойдет с ума и пойдет за мной, получит сегодня реальный шанс сбить вражеский линкор. Это я обещаю. Вопросы?..
— Благодарю вас, господин контр–адмирал…
Вин изумленно встряхнулся. Начальник училища полковник Такахаси, крепыш с усами щеточкой, уже по–старчески суховатый, стоял перед ним по стойке «вольно». И, кажется, не шутил.
— Вы меня благодарите? За что?
— За честность. У меня бы не хватило мужества все сказать… так.
— Вы себя недооцениваете, — сказал Вин. — Ведь вы бы на их месте тоже пошли…
— Я бы и на своем пошел, — сказал Такахаси. — Увы. Я не прошел подготовку на «астре». Просто не успел. Проклинаю себя за это…
Вин помолчал.
— Я не ожидал, что они вызовутся все, — сказал он. — Это сюрприз. Я… не добивался этого.
Старый полковник усмехнулся.
— А я был уверен, — сказал он.
Вин внимательно на него посмотрел.
— Вы их учили, — сказал он.
Полковник махнул рукой.
— Я много кого учил…
— Давно вы здесь? — Вин сам не знал, зачем задал этот вопрос. Желание поддержать старика? Или получить от него попутную информацию, крохи которой могут в ближайшие часы пригодиться? Скорее второе, конечно…
— Восемнадцать лет, — сказал полковник. — Я ведь тоже истребитель по специальности.
Вин кивнул. То, чего полковник не договорил, легко угадывалось и так. В истребители, что в атмосферные, что в космические, всегда шли самые отчаянные ребята. Сорвиголовы. Те, кому важно не вложить в войну ощутимый оперативный результат, а одержать личную победу. Причем желательно — связанную с риском, иначе «вкус победы не тот». Чтобы человек такого склада согласился на чисто преподавательскую работу, ему надо очень круто психологически переломиться. Даже если он сюда попал по ранению… Год за годом отправлять своих выпускников в бой, зная, что самому участвовать в этих боях не придется. И — вынужденно остаться в стороне даже сейчас, когда война сама постучалась в ворота. Это уже просто насмешка какая–то.