– Придет время – сообщим.
– Пришло уже. Немцы вот-вот в Москву войдут.
– Что-о?! – Хопёр побагровел еще больше. – Тебе кто дал право тут… разводить?.. А ты знаешь, что за паникерство в военное время бывает?!
– Знаю я, что в военное время бывает! – заорала в ответ Вера. – На фронт в военное время идут! А кто не на фронте, тот на своем рабочем месте защищает граждан и народное достояние. – И, сузив глаза, потребовала: – Куда и когда будем эвакуировать фонды Ангелова?
Хопёр понял, что объект для крика выбран не тот, и сменил тон.
– Подожди, Вера, а? – почти жалобно попросил он. – Дойдет и до тебя очередь.
– Когда?
– Да откуда я знаю?! – взвизгнул он. – Ну нету у меня грузовиков! И вагонов нету! Не можем мы все вывезти, тем более из Подмосковья! Тут дай бог Третьяковку…
– Понятно.
Вера пошла к выходу из кабинета.
– Делай как знаешь, – уныло произнес ей вслед Хопёр.
Обернувшись у двери, она окинула его презрительным взглядом и сказала спокойным, почти задумчивым, а потому удивительным во всем этом хаосе тоном:
– Зачем вы нам? Откуда вы все взялись на нашу голову?
И вышла, прорываясь сквозь ломящихся в кабинет людей и их крики:
– Геннадий Петрович!.. Вы же знаете, это уникальный архив!.. Ну не жечь же его!
Вера шла по парковой аллее так быстро, что поскользнулась на опавших, схваченных первым морозцем осенних листьях и чуть не упала. Вдалеке слышна была канонада и взрывы.
Надя выбежала ей навстречу на крыльцо.
– Ну что? – спросила она с тревогой.
– Ничего, – бросила Вера.
– Как ничего? – растерянно переспросила Надя.
– Сказано делать как знаем.
– Но как же… – проговорила Надя. – Но куда же мы все денем?.. Вера! Что с коллекцией будет?
– Подумай лучше, что с нами будет! – зло бросила та, входя в особняк.
Когда Надя вошла в директорский кабинет, Вера уже была погружена в работу – разбирала, вынимая из ящиков стола, документы и письма. Некоторые из них она клала в дорожную сумку, стоящую открытой посреди комнаты, большинство же, едва проглядев, швыряла в открытую дверцу печки-голландки.
Папка с наклеенной на нее фотографией хрустального яйца лежала в самом дальнем углу ящика. Вера расстегнула папку, увидела какие-то чертежи – и тут из-под них показался край конверта с надписью «Лидии, Вере, Надежде Ангеловым».
– Это что такое?.. – пробормотала Вера. Она сломала сургучную печать, достала из конверта листок, быстро просмотрела его и ахнула: – Вот это да!
Но тут же вспомнила, что в Ангелове вот-вот будут немцы, и ее интерес к находке померк. Правда, увидев, что в кабинет входит Надя, Вера все же сунула папку и конверт в свою дорожную сумку, под плюшевый альбом с семейными фотографиями.