– Я в гимназии под партой читал.
– Я тоже.
– Извините, – спохватился он. – Читайте, пожалуйста, дальше, а я буду действовать согласно указаниям вашего папы.
Через минуту, двигаясь вдоль стены, он воскликнул:
– Есть! Давайте ваш хрусталь.
Вера осторожно вынула из ящика хрустальное яйцо, лежавшее в стружках, и подала Семену. Он приставил его к углублению, виднеющемуся в нише, осторожно надавил, пробормотал:
– Вроде бы так. И что?
– Не знаю, – растерянно сказала Вера. – Как-то все… очень буднично.
– А вы думали, гром небесный грянет? – Улыбка совершенно переменила его лицо. – Все лучшее в жизни происходит буднично и незаметно. – И предупредил: – Поворачиваю.
– Давайте, – кивнула она.
– Теперь пойдемте смотреть, – сказал он после того, как хрустальное яйцо провернулось в нише на полный оборот.
Они вышли из будки и направились к источнику.
– Я боюсь, – поежилась Вера.
– Вы – боитесь? Не верю.
– И тем не менее. А вдруг и правда… Вдруг все давно сломалось?
– Вот сейчас и увидим.
Парковый источник выглядел безжизненным. Только грязноватая вода, еще не высохшая после таяния снега, мелкой лужицей стояла на дне пустой мраморной чаши.
– Ничего нет… – прошептала Вера.
Семен провел ладонью по железной трубке, из которой когда-то била вода..
– Капает… – произнес он. И воскликнул с не свойственным ему волнением: – Вера! Видите капли?
– Ну, капли, подумаешь, – разочарованно проговорила она.
– А вы думали, сразу фонтан забьет?
Он нашел в траве сухую ветку и стал расчищать отверстие, вынимая из металлической трубки сор. И вдруг по ветке, а потом и прямо по его руке вода потекла сильнее, сильнее – и забила широкой холодной струей!
Вопль, который одновременно издали Семен Борисович Фамицкий и Вера Андреевна Ангелова, в точности напоминал тот, который издавали искатели сокровищ в пещере Лейхтвейса.
– Живая вода! Живая! – повторяла Вера, умываясь этой давно забытой, но, оказывается, никуда не исчезнувшей водой.
Через парк к особняку возвращались в сумерках.
– Вера Андреевна, а зачем ваш отец закрыл источник? – спросил Семен.
– А вы не понимаете? – удивилась она.
– Нет.
– Не хотел, чтобы его разорили.
– Странный подход, – пожал он плечами.
– Ничего странного, – возразила Вера. – Кругом все усадьбы сожгли. И с Ангеловым то же было бы, если бы Федор не добился для нас музейного статуса.
– И если бы вы не стали директором, – добавил Семен. – Воду на анализ отдадим.
– Вода целебная, я и так знаю. Ванны надо сразу начинать.
– Федору Тимофеевичу?
– Да. – Лицо Федора, похожее на красную глянцевую маску, вспомнилось ей, и, вздрогнув, она спросила: – Семен Борисович, а может быть, эта вода и лицо ему восстановит?