Утомлённое воинство нехотя двинулось вперёд. Боевой пыл их предводителя требовал большего рвения, но что могли они поделать с измученными лошадями, тянущимися к воде и не слушающимися поводьев? Это шествие, мало напоминающее преследование, вызвало насмешки москвичей.
— Шибче шагайте, мазурики! — кричали они. — Чтой-то больно квёлые вы нонче, али повыхолостились за ночь? Тады мы вам и дойки заодно отщипнём!
— Каковы наглецы? — возмутился Сцибор. — Насмешки перед смертью — удел добрых рыцарей, а не такого грязного сброда. Вперёд, славные жолнежи, не то я сам вас пощипаю.
Он яростно заработал плетью, впрочем, тоже без особого успеха. Наконец преследователи достигли моста. И тут противостоящее стадо заволновалось: животные с тревожным рёвом закружились на месте. Сзади быков появились синие дымки. Быки сердито замахали хвостами, но привязанные к ним пучки тлеющей соломы только пуще разгорались. Не зная, куда деться от страха, животные бросились в единственно открытую сторону — на мост. За ними с диким рёвом устремилось всё стадо. Мост зашатался, поручни были сметены, часть животных очутилась в воде, там же барахтались и «славные жолнежи» вместе с бравым предводителем. Через некоторое время он уже стоял перед москвичами, задорно поблескивая своим единственным глазом. Происшедшее нисколько не смутило его.
— Поздравляю с удачной операцией, — загремел он во весь голос, — я всегда уверял, что на земле нет человека, способного победить Сцибора из Мышковиц. Так оно и вышло! Только безмозглые скоты осмелились поднять на меня рога и столкнуть в воду. Примите признательность, Панове, за то, что помогли выбраться оттуда. Я предпочитаю умереть на земле, пусть даже с петлёй на шее, чем перемигиваться с рыбами, брр! Итак, на каком суку мне предстоит качаться? Учтите, это должен быть крепкий сук, гнилой не выдержит мои триста фунтов. А потом, в трухле бегают маленькие мерзкие жучки, и если такая тварь заберётся за шиворот, то спокойно помолиться перед смертью уже не удастся...
Матвей попытался прервать словоохотливого рыцаря, но для этого, похоже, на него нужно было выпустить ещё одно стадо. С большим трудом удалось заставить шляхтича отвечать на нужные вопросы, хотя толку от его ответов оказалось немного.
— Не знаю, Панове, кому и сколько вы насолили, но чую, что немало. Впрочем, сие не моё дело. Я получил приказ киевского подскарбия[28] о вашем задержании и, будьте уверены, выполнил бы его, если бы не взбесившиеся скоты. Волею случая теперь я в ваших руках и готов предстать перед Господом. Не знаю, куда уж он меня определит. Жизнь моя была отнюдь не святой, да и какая может быть святость у честного вояки, который к тому же не любит, как вы заметили, закрывать рот? Одно только прошу: пощадите этих мерзавцев, — он ткнул в сторону своих мокрых и трясущихся солдат. — Они тоже не ангелы и потому оставили здесь много маленьких мерзавчиков, а детям так трудно без отцов...