Все жарко спорили, но только четыре человека не принимали участие в ожесточённой дискуссии: Резанов, Рылеев, я и Анна. И если первые двое просто ждали, когда наконец спорщики угомонятся, чтобы высказать своё мнение, то мы с тигрёнком просто переглядывались. Наконец она приблизилась ко мне и шепнула - "А что ты думаешь, нам надо делать, скажи".
И я сказал. Не думаю, что моя речь была судьбоносной. Что-то подобное обязательно сказали бы два русских дворянина, но... настойчивые и доверчивые глаза Ани как будто толкнули меня сказать проникновенную речь:
-- Друзья! Я думаю, бессмысленно выбирать между империями! Довольно с нас и британцев! А остальные... у них весь интерес в Старом Свете, мы для них только территория, откуда можно выкачивать ресурсы. Их интересуют наши проблемы? Император Александр I и император Фердинанд VII (здесь я, конечно, немного передёрнул) запросто отказались от нас. Мы им просто не нужны!
Так какой смысл воевать за возвращение в империю? Если и есть смысл, то только за независимую республику Калифорнию! Выбрать собственные цвета! Собрать свою армию! И самим определять свою судьбу! И к чёрту и Александра, и Фердинанда! И я даже скажу больше, -- с этими словами я обернулся к испанцам. - К чёрту Герреро! Он не будет сейчас воевать против Британии, ему своих проблем хватает (хорошо, что в этот раз про Итурбиде не заикнулся). Неужели мы, те, кто здесь собрались, не сможем построить нормальную страну? Мы что, настолько глупы и слабы?
-- Нет! - раздалось в ответ.
-- Вот вам и ответ на вопрос, что делать! - закончив речь, я победоносно посмотрел на Анну. Да, ей понравилась речь...
-- Ты, конечно прав, -- сказала она. - Но не забывай, что если у нас не будет поддержки от сильных держав, мы можем проиграть или прольётся много крови...
-- Такова цена свободы, -- заметил я.
-- Ты не прав, -- задумчиво ответила она. - Нельзя класть в фундамент новой жизни много боли и страдания.
В этом и была вся Анна Камаева. Понимая, что мир жесток и что за свои права, идеалы и стремления приходится бороться и платить кровью, она, тем не менее, старалась не умножать зла и боли. Я тогда этого ещё не понимал и потому попытался с ней поспорить, но тут заговорил Резанов, и Аня меня толкнула в бок и приготовилась внимательно слушать.
-- Всё верно сказал нам этот юноша, -- ну да, в 1819 году графу исполнилось 55 лет, я внешне выглядел лет на 25-30 моложе его. - Незачем, избавившись от одного ярма, вешать себе на шею другое.
-- Но почему республика? - перебил Резанова де ла Вега. - Провозгласив королевство, мы добьёмся больше понимания от Священного Союза...