— Н-да, вот так оно и бывает, — сказал Пэттон и одарил меня загадочной улыбкой. — Как ни старайся, а человек всегда что-то упускает из виду.
— Фараонский ваш треп, — с отвращением сказал Билл Чесс, натянул штаны и сел, чтобы надеть туфли и рубашку. Одевшись, он встал, поднял бутылку, от души напился и заботливо поставил ее на доски. Потом выбросил кисти своих волосатых рук навстречу Пэттону.
— Я, мужики, уже вижу, что вы об этом думаете. Наденьте на меня наручники, и дело с концом, — сказал он свирепым голосом.
Игнорируя его, Пэттон подошел к поручням и посмотрел вниз.
— Чудное место для тела, — заметил он. — В эту сторону течения не должно быть — если б оно и было, так в сторону плотины.
Билл Чесс опустил вытянутые руки и спокойно сказал:
— Она сама это сделала, дурачье вы безмозглое. Мьюриэл плавала как рыба. Она поднырнула подальше под настил и вдохнула воду. Только так. По-другому у нее бы ничего не вышло.
— А у меня в этом такой уверенности нет, — мягко возразил ему Пэттон. Глаза у него были пустые, как новехонькие блюдца.
Энди покачал головой. Пэттон взглянул на него с лукавой усмешкой:
— Что, Энди, опять что-то не так?
— За девять дней, говорю я тебе, — мрачно сказал человек в шляпе. — Я опять пересчитал.
Доктор вскинул руки и пошел прочь, схватившись за голову. Опять откашлялся в платок и опять принялся изучать его со страстным вниманием.
Пэттон подмигнул мне и сплюнул через перила.
— Давай, Энди, перейдем к этому делу.
— Ты когда-нибудь пробовал утащить тело на шесть футов в глубину?
— Нет, Энди, чего не было, того не было. А что, если это сделано с помощью веревки?
Энди пожал плечами:
— Если использовали веревку, будет видно на трупе. Если ты сам себя этим выдаешь, какой смысл прятать труп вообще?
— Вопрос времени, — сказал Пэттон. — Парню еще нужно было принять меры.
Билл Чесс что-то прорычал в их сторону и потянулся за бутылкой. Глядя на бесстрастные лица этих жителей гор, я никак не мог понять, что у них на уме.
— Тут что-то было сказано про записку, — рассеянно произнес Пэттон.
Билл Чесс порылся в бумажнике и извлек на свет сложенный листок линованной бумаги. Пэттон взял его и неторопливо прочел.
— Даты здесь вроде бы нету, — заметил он.
Билл Чесс угрюмо покачал головой.
— Нету. Она ушла месяц назад, двенадцатого июня.
— Она уже однажды уходила от тебя, верно?
— Угу. — Билл Чесс пристально посмотрел на него. — Я тогда выпил и остался с одной потаскушкой. В прошлом декабре, как раз перед первым снегом. Ну, она ушла, вернулась через неделю, вся расфуфыренная. Сказала, ей невмоготу было оставаться после этого, поэтому она погостила, мол, у приятельницы, с которой когда-то работала в Лос-Анджелесе.