Там меня и нашла Лейна, кузина Ксандера. Она была довольно странной, малообщительной девушкой. В академии за глаза её звали «замороженная» или «ледяная принцесса» за то, что она не позволяла даже тени эмоций появиться на её милом личике. Наверное, это к лучшему, что рядом именно она, а не Мирана. Не выдержала бы я речи о том, какой сволочью является её брат. А с Лейной можно было просто молчать.
— Как ты это делаешь? Я тоже хочу ничего не чувствовать хотя бы один день, — в сущности, ответа я не ждала. Вопрос был риторический.
— А кто тебе сказал, что я не чувствую? Я чувствую не только свои, но и все ваши эмоции, и если поддамся им, то просто сойду с ума, — от таких откровений дар речи пропал напрочь. — Тебе больно, но это пройдёт. Будь сильной ради него, без тебя он не справится. Отпусти, не заставляй его мучиться угрызениями совести ещё больше, оставь хотя бы подобие иллюзии, что ты сможешь это пережить и стать счастливой. Он себя съест, если не увидит тебя на празднике.
Это был самый долгий монолог за все годы учёбы, считая выступления и доклады. Преподаватели давно махнули на неё рукой, позволяя девушке не выступать перед публикой, а ответы давать в письменном виде.
— Эй, красавица, не уплывай слишком далеко, — ласково произнёс Алистер, поймав слезу на моей щеке.
— Я уже с тобой, — попыталась я улыбнуться в ответ.
— Вот и хорошо. Нечего грустить в такой чудесный вечер накануне дня рождения.
— Всё в порядке, правда. А какие у нас планы на вечер?
— Да ничего особенного, просто хочу побыть в компании любимой супруги и, наконец-то, без посторонних, — с этими словами мужчина поднялся и утянул меня за собой в сторону дивана.
Вечер действительно получился тёплым и домашним. Мы пили вино, ели фрукты и пытались, как могли, представить наше будущее. В нём обязательно фигурировала толпа ребятишек и я, гоняющаяся за ними по всему замку. Алистера я представляла в роли грозного правителя, который втайне от меня подкармливал детей конфетами. Мы так увлеклись, что я даже забыла рассказать о нашей с Ксандером договорённости.
Закончилось всё тем, что, взвалив на плечо нетрезвую и смеющуюся меня, Алистер перенёс наше веселье в спальню. И со словами: «В пьяном виде нужно спать, а не планы по рождению детей выполнять» — с преспокойной совестью завалился на кровать, не забыв нежно поцеловать меня.