— Надо же, ты ничуть не изменилась. Это собрание случаем не для того, чтобы найти нового мужа? Старый вроде недолго прожил, хотя ты и променяла на него моего брата.
Я не спешила отвечать на укол. Меня задели слова Мираны, но я отчётливо понимала, что препирательства сейчас ни к чему.
— На балу я планирую провозгласить АлеКсандера наследником и объявить о его помолвке. Вот по этому поводу я и пригласила тебя сюда, — моему ровному тону могла бы позавидовать сама леди Трайд.
— Тебе не кажется, что моя дочь слишком юна для замужества? Ей всего четырнадцать.
— А я и не о ней говорю, а о Катарине.
— Почему же тогда ты обращаешься ко мне? Боишься встретиться с её матерью, у которой отняла мужа? Он же тебя любил, а ты…
— Я тоже его любила, как, впрочем, и своего мужа. Но это к делу не относится.
— А что относится?
— Мирана, я обращаюсь к тебе как королеве, а царской особе не пристало таить обиду, — я вздохнула, тяжело давался этот разговор. — Мне известно про помолвку Тайнона. Я уже общалась с королём Дождя, поэтому не видела смысла беспокоить Кардению. Решение этого вопроса не в её власти.
— Ну, раз ты всё знаешь… Что ты от меня хочешь?
— Отмени помолвку, со стороны Аргона претензий не последует. Он сам с радостью разорвал бы её, если бы мог.
Мирана долго молчала, о чём-то раздумывая.
— Почему?
— Есть несколько причин. Во-первых, дети любят друг друга, и я не хочу для своего сына судьбы Ксандера. Во-вторых, я в долгу перед отцом Катарины, а он точно не хотел, чтобы его дочь стала женой психически неуравновешенного человека.
Мирана прошлась по комнате, нервно теребя платье, а затем буквально рухнула в кресло. Мне стоило огромного труда не торопить её с ответом. Видно было, что долг и любовь к брату сейчас ведут непримиримую борьбу.
— Не могу, — устало вымолвила королева. — Договор скреплён обязательствами. Мы освобождаем королевство Дождя от таможенных пошлин на все годы, пока Катарина растёт. А они поддерживают нас в войне с соседями. Мы уже воспользовались армией Дождя в битве при горном озере. Разрыв договора бросает тень на нас как на союзников перед другими государствами. У нас сейчас и так довольно шаткое положение: я не всем нравлюсь в роли королевы. Потеря союзников, пусть и гипотетическая, развяжет руки моим противникам. А там и до гражданской войны недалеко.
— Хорошо. Я тебя поняла, — я снова отвернулась к окну, разговор окончен. Мне оставался единственный способ решить судьбу сына. Горько, обидно, что Мирана не захотела понять, что я пойду на всё ради счастья сына, но сказанного уже не изменить, а жаль.