– Ставлю на пламенных! – озвучил Мони.
– Так не честно! Я тоже хочу поставить на них, – отвечаю, удобно усаживаясь на высоко расположенной ветке.
В яме полупрозрачные псы или все же волки, лишенные кожного покрова, рычат, на единственного оказавшегося в ловушке черного пса. Аваритов пес с шерстью, волоски которой сравнятся в крепости со сталью, пригнулся, раскаляя алые жилы на теле и испуская пламенный рев. Виррилы не дали ему возможности подготовиться, запрыгивая и впиваясь крепкими клыками. Остальная стая аваритовых взвыла от бесчестности и добровольно сиганула вниз. Через всего десять минут визга и грызни в живых остался только один черный пес, который тяжело дышал и пламя извергать уже не мог. Вокруг стоял невыносимый, вонючий смрад от паленной плоти.
Я полезла на ветку выше, где был закреплен наш рюкзак, а еще отвязывала веревки, который не один раз еще нам послужат. Мони помог спуститься и подал мне лук. Одна стрела в раненную шею последнего пса и у нас расчищенный проход по лесу, множество баллов в копилку и уверенность, что вся опасная нечисть будет игнорировать нас в ближайшие сутки, сбегаясь на бесплатную еду, которая источала привлекательный для хищников запах на огромное расстояние.
Так мы и продолжали наш путь, продвигаясь дальше, пересекая редкие холмы и поля, чтобы снова углубиться в лес. Однажды пришлось отклониться от восточного направления, чтобы обойти темный участок леса. Вступать в мрачное логово, лишенное света, тепла, воды и нормальной живности, мы не горели желанием.
А потом мне пришлось решать еще кое-какие проблемы. В поисках необходимой травы, которая помогла бы отодвинуть женскую физиологию организма на дальний срок, нам пришлось отклониться еще дальше от своего пути. Мое зелье, которое обычно использовалось девушками для этих целей, сейчас покоилось на дне моего рюкзака. А позволить проблемам наступить нельзя, потому что это может не просто усугубить мое положение, но и привести к смертельным опасностям.
Так, в поисках необходимого, мы и вышли к древним руинам. Это не было пирамидой, замком или домом. Скорее напоминало развалины храма. Красивые колоны устремлялись вверх, расколотые глыбы белого камня валялись под ногами. Стены, лестницы, отдельные плиты были испещрены трещинами, покрыты зарослями мха. В центре возвышалось огромных размеров дерево, которое выросло поверх входа, оплетая могучими корнями огромные черный провал в неизвестность. Возле входа и находился нужный мне вид пастушьей сумочки.
– Не нравится мне это все, – высказал Мони.