Римляне не замедлили явиться; в полдень следующего дня со стороны Аллиф, на возвышенностях, обрамлявших долину Вултурна, напротив Кавдинских гор, показались когорты Публия Вариния. Спартак уже успел расположить свои войска для атаки, и вскоре началось сражение. Жестокий и кровопролитный бой длился до самого вечера. Римляне сражались храбро и делали все, что могли, но на закате солнца они потерпели полное поражение и отступили в беспорядке. Первой бросилась их преследовать пехота гладиаторов, которая, врубаясь в ряды бегущих римлян, уничтожала их; пехота гналась за отступающими, пока римляне, у которых от страха как будто выросли крылья, не оставили своих преследователей далеко позади. Тогда Спартак приказал трубить отбой, и едва только пехота покинула поле битвы, как кавалерия гладиаторов кинулась во весь опор за толпами беглецов и принялась уничтожать их.
Свыше двух тысяч легионеров погибло в этой роковой для римлян битве при Кавдинском ущелье. Более тысячи пятисот было ранено, в том числе сам Вариний и его трибуны: Коссиний, Фабий Максим и Бибул. Большая часть раненых попала в руки победителей, но Спартак, разоружив их, отпустил на свободу; он решил, пока на его стороне не окажется большого количества городов, не брать пленных, ибо присутствие их в лагере при известных обстоятельствах могло оказаться опасным. Гладиаторы в этом сражении тоже понесли немалые потери: погибло свыше двухсот пятидесяти человек; ранено было чуть ли не вдвое больше.
В великом унынии и отчаянии явился Публий Вариний в Аллифы и за ночь собрал там, сколько мог, бежавших; здесь же он услышал роковую весть о гибели своего квестора. Опасаясь нового нападения победителя, которому он не мог бы противостоять, проклиная всех богов неба и ада, свою злосчастную судьбу и ненавистного гладиатора, Вариний быстрым маршем двинулся по труднопроходимым дорогам среди ущелий Апеннин, ушел из Кампаньи и, вступив в Самний, поспешил укрыться в Бовиане.
Две блестящие победы, одержанные Спартаком за три дня, прославили его войско. Имя его сделалось еще более грозным и прогремело по всей Южной Италии.
Не теряя напрасно времени, фракиец спустился из Кандинского ущелья до Кавдия и встретился там с Брезовиром — гладиатором-галлом, с которым читатели уже познакомились в связи с событиями, происшедшими в таверне Венеры Либитины в Риме в тот самый день, когда Союз угнетенных присудил к смерти отпущенника Гая Верреса, шпионившего за гладиаторами. Брезовир с пятьюдесятью товарищами бежал из Капуи в лагерь Спартака.
По совету Брезовира фракиец решил осуществить смелый маневр, рассчитывая таким способом беспрепятственно вывести из Капуи пять тысяч гладиаторов, еще остававшихся в школе Лентула Батиата.