Остапенко и Гаврилов прохаживались в стороне ото всех по цветущему весеннему лесу. Рядом с ними прохаживались с обеих сторон и бункеров солдаты, вооруженные стрелковым тяжелым и плазменным оружием.
— Просто не переваривает любого за проявленную трусость, и всех, кто тех поддерживает — произнес снова полковник Остапенко полковнику Гаврилову. Ненавидит так же, как, майор Кравцов ненавидит роботов.
— И все это на почве личного — произнес Гаврилов — Так, Петр Васильевич?
— Именно как я сам считаю так — произнес Остапенко.
— Но тут у многих погибли родственники — произнес Глеб Гаврилов — И многие ненавидят машины Скайнет. И хотят их уничтожить. Это их личная даже и не совсем наша военных война. Все жаждут мести за потерянных родных в этой ядерной войне и в плену машин.
— Но, не до такой степени, что страдают люди и, причем хорошие из-за этого люди — произнес Остапенко Гаврилову — Я сейчас думаю, этот боец и командир Светлана Лескова, просто опасна. И смерть моего молодого радиста и бесследная пропажа любимого бойца майора Виктора Кравцова не совпадение и не случайность. Тут именно личное и опасное, что стало твориться в моем бункере.
— Что будешь делать теперь, Петр Васильевич, с этим своим свихнувшимся на почве мести Кравцовым и такой же Лесковой? — произнес полковник Глеб Гаврилов — Они теперь могут убить друг друга, и еще кого-нибудь прихватить с собой по ходу дела.
— Я буду еще решать сам этот вопрос Глеб Пантелеймонович — произнес Остапенко — Этот вопрос, вопрос самой дисциплины и поддержание самого порядка в моем ракетном бункере.
Подбежал один из солдат полковника Гаврилова. И отрапортовал что танк к перегону до бункера полковника Гаврилова готов, что робот Дэриел, запустил программы в ЦПУ огромной машины. И машина уже сошла с вагонной платформы. И, давя все вокруг широкими своими гусеницами и валя деревья, делая себе дорогу, идет самоходом по заданной программе к его бункеру. Проезжая по обломкам сбитых своих охранников ОУНК- AERIAL V5, которые догорали, разлетевшись кусками и обломками по горам и лесу, воняя оплавленной проводкой и изоляцией обгорающих проводов и плат.
— Пора, Петр Васильевич — произнес Гаврилов, стоя у одного из больших роторных реактивных оторванных гранатометом РПГ-7, еще дымящихся двигателей воздушного охотника охранника и поваленной этим двигателем зеленой хвоей и черной корою сибирской сосны — Пора уходить отсюда.
Он осмотрелся вокруг вместе с полковником Остапенко, осматривая место недавнего боя и разбросанные блестящие обломки и детали охранников бронепоезда, который так и стоял, пока на самой железнодорожной линии среди леса и гор, так и не пройдя устроенной ракетчиками засады. И застряв навсегда в этом сосновом лесу.