— Золанка, почему ты делаешь это?
Но разве могут женщины во сне услышать постороннего наблюдателя? Незваного гостя, что подглядывает за обрядом. Полудракона, который не может разрушить чары этого сна. Но Золанка вздрагивает. Пиала падает на мрамор. Руки ее опускаются, и их лижут уже не волки, а гиены, оставляя длинные ожоги и язвы там, где их языки коснулись кожи. В глазах Золанки мука и страх.
Она слышит и узнает родство в далеком голосе. Стоит, парализованная испугом, пока гиены стирают кожу с ее рук. Рыжая девушка испугана не меньше, но делает шаг вперед и обнимает жрицу за плечи. Гиены скулят и скалятся, отходя назад. Теперь Локарис вспоминает и ее имя — Айн.
* * *
Айн. Резиденция императора.
— Ах ты ж, Адрамелех тобой займись! — кухарка вскинула руки. У ее ног золотистыми кусками раскинулись запеченные птичьи ножки. — Да чтоб вас!
Посудомойка кинулась все собирать, кухарка снова хлопнула себя по бедрам. Мы с Мэл были вынуждены лишь наблюдать, так как носили подносы с блюдами к столу и не могли запачкаться.
— Отнесите пока кувшины! Что вылупились, как на базаре?
Мы похватали кувшины с вином и поторопились исчезнуть из зоны бедствия.
— В отсутствие императора мы отвыкаем от гостей, — сказала Мэл, семеня по лестнице. — А тут еще военный министр. Говорят, он всю неделю пробудет.
Я остановилась у самой двери в обеденную залу для гостей:
— Мэл, я не хочу сегодня подавать на стол.
— Из-за господина Микаэля?
— Отнеси ты, хорошо? Я потом как-нибудь подменю тебя, — я поставила кувшин на столик. Встречаться с помощником Локариса не было никакого желания. Мэл сочувственно покачала головой:
— Ты выглядишь совсем плохо. Тебе нужно попросить лишний выходной.
— Да, как-нибудь. Отнесешь?
— Конечно. Иди в спальни, я прикрою тебя перед старшей горничной.
— Спасибо, Мэл.
Я безумно хотела спать, но и не думала отправляться в кровать. Мэл была права, я выглядела ужасно. Под глазами засели темные круги, пальцы украсились порезами и царапинами, я сама не знала, откуда они берутся. Я стала рассеянной, боялась засыпать. Никогда не думала, что кошмары могут так отравить жизнь, но каждый раз, стоило мне уснуть, я возвращалась в ту лунную ночь в развалинах храма и задыхалась от озерной воды.
— О боги! — задумавшись, я чуть не налетела на Рабике, нашу соседку по спальне.
— Ты напугала меня, Айн! Впрочем, за тобой и иду.
— Извини, не хотела. Я спешила на кухню, мы накрываем стол господину Микаэлю, — Рабике была стукачкой и никогда никого не прикрывала, я напустила на себя озабоченное выражение лица.
— Потом, Мэл справится. Тебя просит мессир.