— Может быть, облегчите задачу моему человеку? — Лиззи закатила глаза, посмотрев на меня, и обратилась вновь к стушевавшимся вампирам. К слову, они были связаны и вряд ли могли оказать какое-либо сопротивление, — ну? Кто из вас на стороне княгини?
Тут я поняла, быть на стороне княгини — это неправильный ответ. Но только каково мое отношение? На чьей стороне я? Катилина! Из всех лекций, которые вы проспали на своем веку, это была самая важная!
— Что ж. Тогда вы, Миссис Донаван. Давид, помоги.
— Я больше не буду этого делать, — не в силах сдержать слезы, прошептала я. Уверена, каждый вампир прекрасно это услышал. Ведь вампиры не люди и слышат все, что нужно и не нужно.
— Что ж, я это предвидела, — улыбнулась Лиззи. — Твоя жизнь неприкасаема, и я перед тобой в долгу. Однако, не помню никаких обязательств в отношении Лины или Нефрита, — она состроила невинное личико, припоминая. — Нет, кажется абсолютно никаких.
И эту змею я пригрела на своей груди? Ее я спасла и уложила спать в собственном доме? Благодаря ей чуть не сменила мнение о вампирах на положительное? Вот ведь Сука! Как она вникла во все мои проблемы и прознала все слабости.
Уверена, Александр и Марк тоже участвовали в этом хорошо слаженном спектакле, наверняка они заранее задумали сделать меня оружием мести.
На стул, залитый кровью, посадили миссис Донаван. Спокойную, благородную вампирку с пышной каштановой копной волос и бюстом третьего размера. Пожалуй, это два ее выдающихся качества. В остальном же она была весьма посредственна. Даже не дожидаясь вопроса, я ответила:
— За Князя.
— Ты хорошо подумала, Катилина?
— За Князя, — сквозь зубы процедила я.
Женщину увели. Кажется, одно существо мною спасено. Однако же, врать вампирам я опасалась, прекрасно понимая, что шатко не только положение Лины, но и мое собственное, ведь передо мною в долгу только Мария-Элеонора и Александр, а тот же самый Марк или Давид с радостью разорвут меня на куски.
Оставалось еще пятеро вампиров. Среди них не было ни Мелинды, ни Лорали, ни других знакомых мне лиц. Еще два сердца на прощанье дернулись в сильной когтистой лапе амбала и оросили меня струями крови. Надеясь, что на этом, наконец, моя миссия ангела смерти закончится, я обессилено обмякла и села на ковер, забрызганный и заляпанный всем, чем только можно. Мне было противно от себя самой и от ситуации, которая происходила.
Элизабет оживленно беседовала с Мелиндой и Давидом, Марк сверлил холодным взглядом Лорали, которая пыталась стелиться перед ним, словно ковер, а Александр по-отечески накрыл мои плечи своими ладонями. От неожиданности я вздрогнула и вырвалась.