Дуги не используют напрямую грубую магию; они черпают свои силы из «Силовых Линий», потоков магической энергии, связанных с одним из четырёх элементов. Эти Линии проходят вдоль и поперёк по всему миру, от ядра земли до стратосферы. Они ослабляют разрушительную, грубую магию и делают возможным её использование для Дуг. На нормальных людей, так называемых «Плоских», они не имеют никакого эффекта.
Они могли пройти через одну такую, даже ничего не заметив, и так большинство Плоских занимаются своими повседневными делами и не догадываются, что в непосредственной близости таится полный почти безграничной силы мир.
И потом есть ещё я. Никто точно не знает, как силы Верити перешли ко мне, или какие это будет иметь последствия в долговременной перспективе. Для Дуг во мне было всё аномальным — я Плоская, которая справилась с грубой магией, но не может колдовать. Месяц назад я вошла в самое сердце магии, захватила пальцами Силовые Линии и изменила их.
Я ничего не оставила себе, кроме маленького осколка, чтобы убить женщину, которая приказала убить мою лучшую подругу. Тетю Констанции и Верити. Я не жалела об этом. Я поклялась отомстить за смерть подруги, и убив Эванджелину, я выполнила свою клятву. Но если Констанция умрёт, потому что Эванджелины больше здесь нет, чтобы помочь — это будет моя вина.
С трясущимися коленками я опустилась на пень, смотря в сторону ветхой хижины.
Крошечное здание с ветхой верандой и обвалившейся крышей казалось совершенно реальным. Я видела собственными глазами, как Дуги могут зачаровывать здание так, чтобы оно выглядело отталкивающим и неприветливом, заставляя Плоских держаться подальше. Но здесь не было никого, кто мог бы нарушить спокойствие этого места или хотя бы обратить внимание на захудалый маленький домик. Он действительно был в настолько плачевном состоянии, как и выглядел на первый взгляд.
Он абсолютно не подходил Люку. Люку с его идеальной, не принуждённо-элегантной одеждой, изящество которой сразу же выдавало, что она, должно быть, стоила целое состояние. Люку с его восхитительным, роскошным городским домом во французском квартале Нового Орлеана, который был оснащён предметами искусства со всего мира, и очень хорошим, очень крепким Бурбоном. Люку, который бесил меня и заставлял желать его, обычно в течение одной и той же минуты. Люку, желающего девушку, за которую он принимал меня, а не девушку, которой я действительно была.
Я прижала колени к груди и наблюдала за окнами, чьи клетчатые шторы колыхались и переплетались друг с другом. Люк же не думал, что я вечно просижу здесь снаружи. Учителя отметят мои пропущенные уроки и позвонят маме, мама побежит к дяде, и тогда всё закончится.