Я, приложив невероятное усилие, тяжело поднялась со стула и посмотрела ему в глаза.
— Нет. Я же сказала, это был кто-то, кого вы не знаете.
— Парень? — спросила мать визжащим голосом и отложила нож в сторону. — Ты была вместе с парнем?
Колин медленно повернулся, его лицо было абсолютно бесстрастным. Я тщательно подбирала слова, они предназначались для него.
— Было кое-что, что мне нужно было сделать.
Я надеялась, что Колин поймёт, на что я намекаю, выбрав слова «нужно было», а «не хотела», но его глаза были затуманены и загадочны. Я снова с трудом направила своё внимание на Билли и потёрла лоб.
— И ты думаешь, что можешь просто так исчезнуть одной из церкви? Даже не попрощавшись?
Это было не просто, и я не справилась бы одна, но в остальном… Да, именно так. Но не думаю, что мне чем-то поможет, если я выскажу это вслух.
— Для чего было оставаться? Чтобы люди могли и дальше ехидничать о возвращении папы? Я просто не могу поверить в то, что ты меня не предупредила.
— Милая, для чего было предупреждать? Я знаю, что ты сердишься из-за того, что папа нас бросил, но он же возвращается. Это благословение!
— Он не бросил нас. Его осудили за множество тяжких преступлений.
— Ты опять видишь только негативное.
Могла ли она быть настолько наивной?
— В том, что он возвращается, нет ничего, по-настоящему, позитивного. Я не хочу, чтобы он приходил сюда. Я не хочу жить с ним под одной крышей.
— Это решать не тебе, — голос моей матери принял резкий, режущий тон, а её глаза опасно сверкнули. — Это мой дом, и я стёрла себе пальцы до костей, чтобы так и осталось. Он — твой отец и мой муж, и ты будешь относиться к нему с подобающим уважением. Все совершают ошибки, Мо. Даже ты. Но мы прощаем друг друга, потому что в семьях так принято.
Она прижала руку ко рту и выбежала из комнаты.
В моей семье много что принято, но вот что прощение было таким важным, никогда не подумала бы. Я покачала головой и попыталась поймать взгляд Колина. Но он всё ещё смотрел в окно, вероятно в надежде, что выследит Люка.
— Теперь ты довольна? — спросил Билли. — Такого прекрасного дня у неё не было уже много лет, а ты ей его испортила.
Я снова положила голову на руки, потому что не хотела, чтобы Билли заметил чувство вины, начинающее грызть меня.
— Ты ведь уже многое пережила, правда? — спросил он после долгой минуты.
Его голос стал нежнее и, когда я подняла на него взгляд, его руки расслабленно покоились на столе. Он казался добродушным и полностью здравомыслящим.
Ему что-то нужно.
— Мо, ты уже достаточно взрослая, чтобы узнать правду. Одну ее часть ты уже разгадала, ведь ты умная. Что касается другой… Что ж, ты заслужила объяснение.