. Буквально через неделю Политбюро утвердило решение согласно заключению врачей о предоставлении Дзержинскому двухнедельного отпуска
[1267].
Возможно, при принятии этого решения члены Политбюро учитывали и нервозность Дзержинского, его постоянные столкновения с представителями советского руководства. Характерным было известное письмо Н. И. Бухарина этого периода: «Дорогой Феликс Эдмундович, я не был на предыдущем собрании руков[одящей] группы. Слышал, что Вы там, между прочим, сказали, будто я и Сок[ольников] «против ГПУ» etc. О драчке третьеводнешней осведомлен. Так вот, чтобы у Вас не было сомнений, милый Феликс Эдмундович, прошу Вас понять, что я думаю. Я считаю, что мы должны скорее переходить к более «либеральной» форме Соввласти: меньше репрессий, больше законности, больше обсуждений, самоуправления (под рук[оводств]ом партии naturaliter) и проч. В статье своей в «Большевике», которую Вы одобрили, теоретически обоснован этот курс. Поэтому я иногда выступаю против предложений, расширяющих права ГПУ и т. д. Поймите, дорогой Феликс Эдм[ундович] (Вы знаете, как я Вас люблю), что Вы не имеете никакейших оснований подозревать меня в каких-либо плохих чувствах и к Вам лично, и к ГПУ как к учреждению. Вопрос принципиальный — вот в чем дело. Т[ак] к[ак] Вы — человек в высшей степени страстный в политике, но в то же время можете быть беспристрастным, то Вы меня поймете. Крепко Вас обнимаю, крепко жму Вашу руку и желаю Вам поскорее поправиться. Ваш Н. Бухарин»[1268].
Возможно, этот момент учитывался, но явным было и ухудшение здоровья Дзержинского. У него произошел сердечный приступ: лечение было необходимо. Характерен его ответ А. Ф. Толоконцеву на просьбу присутствовать на одном из декабрьских собраний: «…Врачи категорически запретили выступать, заставляют на две недели уехать из Москвы из-за плохого состояния сердца… пугают, что при повторении удара может плохо кончиться»[1269].
Конец года Дзержинский лечился после очередного срыва в результате его напряженной работы. Бухаринское письмо он перешлет 24 декабря Менжинскому с комментарием от себя, в котором констатировал показательность письма в плане отношения руководящих кругов ЦК к ОГПУ.
Он пропустил очередную годовщину образования ВЧК и отвечал на поздравления часто из-за болезни с запозданием. Известен его ответ 28 декабря на одно из таких поздравлений от рабочих г. Выксы: «Моя болезнь помешала мне до сих пор ответить вам на ваше приветствие к седьмой годовщине ОГПУ и поблагодарить за преподнесенный вами нам подарок — «Наковальню и молоток». Ваша поддержка, поддержка тысяч рабочих, нам особенно ценна. Только эта неизменная поддержка за все годы революции давала нам до сих пор силы вести успешную борьбу с врагами революции, с врагами рабоче-крестьянской Советской власти»